Когда они с Эльвой возвращались от Трианны, Насуада поняла, что в северной части лагеря что-то происходит, ибо оттуда доносились радостные возгласы и еще какой-то шум, а затем меж палатками мелькнул какой-то человек, который сломя голову мчался прямо к ней. Охранники Насуады, не говоря ни слова, тут же окружили ее плотным кольцом, а один из ургалов, точно дерево, врос в землю на пути бегущего и вытащил свою дубинку, готовясь нанести сокрушительный удар. Бегущий успел затормозить прямо перед этим рогатым великаном и, задыхаясь, крикнул:
– Госпожа Насуада! Прибыли эльфы! Они уже здесь!
На несколько безумных, неправдоподобных мгновений Насуаде подумалось, что он имел в виду королеву Имиладрис и ее армию, но затем она вспомнила, что Имиладрис сейчас где-то в окрестностях Кевнона; даже эльфы, пожалуй, не смогли бы пересечь всю Алагейзию за несколько дней. «Должно быть, – подумала Насуада, – это те двенадцать заклинателей, которых Имиладрис посылала охранять Сапфиру и Эрагона».
– Скорей, лошадка! – сказала она, щелкнув пальцами. Раненые запястья горели огнем, и она вцепилась в гриву жеребца, ударив его пятками в бока. Конь напрягся и перешел в галоп. Низко пригнувшись, Насуада направила его по неровной тропе между двумя рядами палаток, заставляя людей и животных приседать и шарахаться в сторону, перепрыгивая через бочки с дождевой водой. Люди, впрочем, ничуть на нее не обижались, а весело следовали за нею, желая собственными глазами посмотреть на отряд эльфов.
У северного входа в лагерь Насуада и Эльва спешились и стали осматриваться, но на горизонте пока что не было заметно никакого движения.
– Вон там, – сказала Эльва, указывая пальцем.
И действительно, почти в двух милях от лагеря из зарослей можжевельника возникли двенадцать высоких, гибких фигур; их силуэты колебались и расплывались в жарких лучах солнца. Эльфы бежали нога в ногу, такие легкие и быстрые, что над ними даже пыль не вилась; казалось, они не бегут, а летят над землей. У Насуады даже холодок по спине пополз, настолько прекрасным и одновременно неестественным был этот быстрый бег. Эльфы напоминали ей стаю хищников, загоняющих добычу. Ее охватило то же ощущение опасности, как когда она увидела в Беорских горах гигантского волка Шррга.
– Не правда ли, они восхитительны и ужасны?
Насуада вздрогнула, оглянулась и увидела рядом с собой Анжелу. Она почувствовала некоторое раздражение, ибо эта травница снова каким-то загадочным образом ухитрилась незаметно подобраться к ней, и пожалела, что Эльва не предупредила ее о приближении Анжелы.
– И как это тебе удается всегда присутствовать там, где должно произойти нечто интересное?
– А, ну так я просто люблю быть в курсе того, что происходит вокруг, а самой оказаться в нужном месте получается гораздо быстрее, чем слушать потом чей-то рассказ об этом. Кроме того, люди вечно забывают всякие важные сведения, например, что у кого-то безымянный палец длиннее указательного, а у кого-то есть магическая защита, а у осла, на котором кто-то приехал, есть занятная лысинка в форме петушиной головы. Разве я не права?
Насуада нахмурилась:
– Ты никогда своих секретов не выдаешь, верно?
– Ну а какой в этом был бы прок? Все вокруг стали бы охать и ахать из-за нескольких ерундовых заклинаний, а мне потом пришлось бы часами объясняться, и в итоге королю Оррину непременно захотелось бы отрубить мне голову, так что пришлось бы мне перебить половину твоих заклинателей, которые попытались бы преградить мне путь к спасению. По-моему, все это просто не стоит таких усилий.
