– Черный Князь? – быстро спросил Всеволод. О самом важном, о самом главном. – Он ТАМ? Еще? Или ЗДЕСЬ? Уже?
Олекса покачал головой:
– Там… Пока еще там. В своем обиталище. Набег только начинается. Но нечисть уже расползается по землям нашего мира, расчищая путь своему властелину. Время Черного Князя близится. Закатная Сторожа, как может, отдаляет роковой час. Покуда она сражается, Князю не переступить порушенный рубеж. Но ее силы на исходе. Потому и отправлены гонцы с просьбой о помощи. И к нам тоже прибыли посланцы из Закатной стороны.
Гонцы? Посланцы? Всеволод вспомнил двух чужеземцев, наблюдавших за боем на железе.
– Что должен делать я? – стараясь, чтобы голос звучал спокойно, спросил Всеволод.
– Поведешь дружину в поход, – так же спокойно ответил Олекса.
– Я? Дружину? – на этот раз скрыть волнение не удалось. Ни волнение, ни изумление. Прежде Олекса его из Сторожи не отпускал. Говорил, для особого дела готовит. Так неужели вот оно? Особое?
– Ты, – кивнул старец. – Дружину. Сам бы повел, да без меня Сторожу хранить некому. А время сейчас такое, что…
Олекса нахмурился, оборвав фразу на полуслове.
– Какое? – еще больше встревожился Всеволод.
– Если граница обиталищ рушится в одном месте – то трещать начинает повсюду, – глухо ответил старец. – Каждая темная тварь, перешедшая порубежье – это крупинка иного мира в мире нашем. И покуда крупинки накапливаются, то расшатываются и сотрясаются запоры во всех проклятых проходах. Ибо нарушается изначальное равновесие мироздания. А тут уж глаз да глаз нужен, потому как всякое может случиться. Ну, а если порубежье все же переступит сам Черный Князь…
Олекса опять умолк. И молчание то было красноречивее всяких слов. Потом старец-воевода заговорил по иному – быстро и решительно:
– Поедешь ты. С тобой отправится сотня воинов. Лучших воинов.
– Но воевода! – вскинулся Всеволод. – Сотня дружинников – это ж, почитай, половина Сторожи! А здесь тоже… может… как ты сам говоришь… Так есть ли нам дело до чужой стороны? Если, помогая другим, мы ослабим свое порубежье…
– Молчи, Всеволод! – Олекса грозно сверкнул очами.
Снова кулачище старца опустился на скамью. Снова дрогнули толстые доски моренного дуба.
– Сторо’жам должно хранить обиталище людское, а не одни лишь свои земли. Нам надлежит стоять едино и закрывать нечисти все пути сразу. Только в этом спасение. Пойми ты, дурья твоя голова! Граница уже порушена. Темные твари прорвались. Набег начался. Не остановим его там – и здесь от нас не будет никакого проку. Хоть превеликую рать собери. Хоть крепость неприступную поставь. Если не откликнемся на призыв Закатной Сторожи, в этот мир вступит Черный Князь. А уж тогда – не сомневайся даже – нечисть доберется и до наших земель. И сотня воинов тогда ничего не решит. Ни сотня, ни тысяча. Ни десяти– ни стотысячные полки нам не помогут.
– Так ведь дружина, воевода… – чуть не стонал Всеволод, – Та малая дружина, что с тобой остается…
– Дружину свою я пополню. Взамен ушедших призову тех, кто сейчас в отлучке. И новых ратников наберу. Потребуется, правда, время, чтобы отыскать подходящих людей и хоть немного обучить новичков. Но если промедлить сейчас, после времени у нас не останется вовсе. Ни на что не останется. Ясно тебе, наконец?!
Всеволод сглотнул, кивнул. Все верно… Мудрый старец-воевода прав, как всегда.
– Тогда может, сотней не ограничиваться? – предложил Всеволод. – Раз уж беда такая, не пора ли, из лесов-болот выйти, да общий клич кликнуть, а воевода? Созвать княжеские дружины, ополчение мужицкое собрать, с татарами соединиться. И еще союзников найдем – враг-то общий. А потом навалимся на нечисть всем миром. Чтобы уж наверняка? Чтобы сразу загнать темных тварей обратно.
