– Ага, – обреченно вздохнул Вениамин. – Да у него этих денег столько, что ими можно выстлать здесь все дорожки вместо гравия.
– Так ты что с ним знаком? – с восхищением посмотрела не него Милица. – Так это же замечательно. Значит нас тут ожидает гостеприимный и радушный прием.
– Ну, на этот счет я не был бы так уверен, – не желая ее разочаровывать, замялся Вениамин.
Эту фразу мы пропустили мимо ушей, возможно потому, что в этот момент внимание наше привлек человек в ливрее с кружевным воротником.
Странно. Еще мгновение назад парк был пуст и безлюден, и тут раз… Как-то неожиданно он появился. И если судить по его уверенной походке, то он тут явно не прогуливался.
– Ой смотрите, – воскликнула я. – Кажется он направляется к нам.
– По ливрее, перчаткам и парику, а также по соответствующей выправке, могу предположить, что это кто-то из придворных слуг, – поделилась своими соображениями Анна. – Возможно дворецкий или камердинер.
– А в чем между ними разница, – спросила я. – Разве это не одно и то же?
Тут оказалось, что мой вопрос застал Анну врасплох. Похоже, она тоже не знала, чем они между собой различаются. Но тут ей на выручку пришла Милица и со знанием дела разъяснила:
– Камердинер, это личный слуга хозяина. Он прислуживает ему во всем, в чем у того возникает надобность. А дворецкий будет чином повыше, он заведует всем хозяйством и управляет всей прислугой в доме. А вот что это за фрукт – это мы сейчас с вами узнаем. Эй Вениамин, а с ним ты случаем не знаком?..
– Не то, чтобы мы с ним были знакомы… – уклончиво ответил Вениамин, нервно поглядывал в сторону «незнакомца», – … но в наших общих с вами интересах я бы попросил, чтобы вы поспособствовали мне сохранить мое инкогнито.
Тут он сощурился, и сразу же стал похож на подслеповатого кота, надул щеки, ссутулился и выпятил живот. В один момент он перевоплотился в эдакую косолапую пушистую развалину, что даже я если бы не оказалась свидетельницей его мастерского превращения, то ни в жизнь бы не догадалась, что это он.
– И еще… – Вениамин перешел на едва уловимый шепот, – при здешнем хозяине я попрошу вас не называть меня по имени. А еще лучше для всех нас было бы убраться отсюда поскорее…
– Это еще почему? – удивилась Милица. – Чего это ты так забеспокоился?
Человек в парике стремительно приближался. Теперь нас от него отделяло всего несколько шагов.
– Нет времени объяснять… – произнес Вениамин сдавленным голосом. – Но, если коротко, я не горю желанием встретиться вновь с его хозяином.
Как только слуга приблизился он тут же захлопнул рот, а сам про себя подумал: «Угораздило же меня сразу не сообразить, как только мы выскочили на этот пруд. А я еще думаю, что за дежавю, откуда мне знакомо это место? А тут оказывается, вот в чем дело. Угодил, как говорится: кур в ощип… Вы нас не ждали, а мы, стало быть, приперлись».
– Мое почтение, дамы и господа, – произнес слуга и склонился перед нами в почтительном поклоне.
– И наше вам, с кисточкой, – ляпнула Милица, как всегда, опережая всех, и принялась приседать перед слугою в комических реверансах.
Теперь в близи мне удалось разглядеть его получше. Он был не молод, высок и тощ как оглобля, с бледной пергаментной кожей, что говорило о том, что он редко бывает на свежем воздухе. Его худое лицо с заостренным носом и ввалившимися скулами, придавало ему сходство с оголодавшим волком. Седой кудрявый парик, то и дело съезжал с его продолговатого черепа набок, отчего смотрелся на нем нелепо и неестественно, чем вызывал у меня ассоциацию с волком из сказки про Красную Шапочку, который для маскировки напялил на себя бабушкин чепец.
