В очередном промежутке между звонками вдруг обращается ко мне:
– Завтра утром обязательно подключим переадресацию на твой телефон.
Согласно киваю. Машинально вновь касаюсь новой сумки, которую сегодня купил мне Павел. В ней новый телефон. Я знаю, он на месте. Но всё равно время от времени проверяю. Будто бы боюсь, что эта дорогая вещь вдруг исчезнет... И всё время боюсь сделать что-то не так... К примеру, как буквально двадцать минут назад в примерочной...
Я не знаю, поступила ли правильно. Может быть, нужно было действовать как-то иначе?..
Мне было приятно, когда Громов обнял меня... Когда его губы дотронулись до моей шеи и скользнули к скуле. И как горячее дыхание обожгло мою кожу...
От воспоминаний по телу пробегает табун мурашек. И дыхание застревает где-то в горле.
В тот момент я остановила своего начальника. А теперь не могу отделаться от зудящей в голове мысли: «А что, если бы не остановила?»
Если бы... Ненавижу это словосочетание! Оно намекает на упущенные возможности. На то, что всё могло бы сложиться по-другому...
Если бы папа много лет назад не поехал в ту поездку... Он ведь не хотел тогда ехать. Сомневался. Мог отложить. Но поехал и – разбился!
А если бы нет?
Если бы он по-прежнему был с нами, то мама не вышла бы замуж за его партнёра по бизнесу...
– Приехали.
Голос Громова заставляет меня подпрыгнуть. Слишком глубоко закопалась в свои мысли.
Павел выходит из машины. Хлопком в ладоши включает свет в гараже, достаёт многочисленные пакеты с моей новой одеждой из багажника. Я тоже выбираюсь из авто и иду за мужчиной следом. Мы проходим в холл, потом в гостиную. Поднимаемся по лестнице. Громов идёт прямиком к «моей» комнате. Открыв дверь, заносит пакеты и сваливает их на кровати.
Правда, сам пока явно не собирается уходить. Не спускает с меня глаз, скользя тяжёлым взглядом от макушки вниз, до обуви.
Поспешно снимаю туфли, потому что не хочу испачкать полы. А вот Павел остаётся в ботинках. Вообще-то, мне кажется, что обувь мужчины идеально чистая. Словно он не был сегодня на улице.
Поставив туфли возле шкафа, выпрямляюсь и осознаю, что ниже босса на целую голову. И от этого ещё больше нервничаю.
Громов смотрит на злополучное платье. Его губы дёргаются в ухмылке.
– И когда начнётся второй раунд? – произносит он совершенно будничным тоном. И поясняет, увидев, должно быть, удивление на моём лице: – Битва моих пальцев с этой крошечной молнией. Именно это я имел в виду.
Аа... Ясно... Тоже улыбаюсь, расслабившись.
– Да можно прямо сейчас.
Комната вмиг становится слишком тесной, когда Павел подходит ко мне, расстёгивая на ходу верхние пуговицы на своей рубашке.
Заворожённо наблюдаю за его пальцами. Напряжение возвращается. Что он делает?
Видимо, прочитав мой взгляд, Громов говорит, ничего при этом не объясняя:
– Чтобы ничего не мешало... Повернёшься?
И улыбается, прекрасно видя мою растерянность. Выставляет руку перед собой в клятвенном жесте:
– Обещаю, что к зеркалу прижимать больше не буду. Ты была права, переборщил немного.
И говорит вроде бы искренне. Действительно чувствуя свою вину.
Чтобы он не заметил на моём лице ни крупицы разочарования, тут же поворачиваюсь к боссу спиной. Он подходит ещё ближе. Проводит пальцами по коже над молнией.
Ощущаю приятное покалывание там, где он касается.
Рубашку Павел не снимает, оставив просто расстёгнутой. И мне нестерпимо хочется обернуться и посмотреть на его обнажённую широкую грудь. Возможно, даже потрогать...
