На лице Анохиной отразилось такое удивление, что Владимир хмыкнул. Улыбнулась и Нина.
– Дело в том, – продолжила Татьяна, – что этот бизнесмен выстроил палаты свои на месте двух снесенных его же стараниями старых двухэтажных домов и небольшого детского садика, а жителей отселили волевым порядком в аварийный жилой фонд.
– И вы отказались вести расследование?
– Да, принеся несостоявшемуся клиенту глубочайшие извинения.
– И он?..
– Он был, мягко говоря, раздосадован причинами моего отказа, а они вытекали из предположения, не единственно возможного, но наиболее вероятного: пожар его дома – дело рук бывших жильцов тех двух домов или людей, водивших детишек в снесенный детсад. Словом, я отказалась определять конкретных виновников пожара и тем самым обеспечивать им дополнительные и серьезные неприятности.
– Вот, Тань! – воскликнул Владимир, поворачиваясь ко мне. – А следователю, которому пришлось копаться в этом, я его знаю, выговор вкатили за то, что не справился!
У Анохиной был довольный вид.
– Многие ли ваши расследования завершаются успехом?
– Практически все. Это вопрос престижа, и именно поэтому я популярна как специалист.
– Как в боксе, – подхватила Алла, – провел столько-то боев, в стольких-то одержал победу.
Мы с ней поулыбались интересному сравнению. Зрители, судя по тем, что были у меня перед глазами, реагировали соответственно.
– И как часто была победа нокаутом? То есть многие ли дела завершились наказанием злоумышленников?
– Все, так или иначе.
– Означает ли это суд?
– Крайне редко. Моя цель – помочь клиенту в решении его проблем, и когда это происходит, то означает ущемление интересов противостоящей стороны. В этом и состоит наказание злоумышленников. А вообще мне и в суде приходилось выступать в качестве свидетеля, по расследованным мною же делам. Ведь я частное лицо. И следствие веду частным порядком.
– То есть процедура привлечения виновного к ответственности, предусмотренной законом… – подбросила в воздух мяч Анохина.
– Не является целью в работе частного детектива, – приняла ее подачу Иванова, – и зависит только от решения клиента.
– Хорошо! В следующий раз мы организуем прямую линию, дадим в эфир пару телефонных номеров и будем принимать вопросы от горожан. Поддерживаете?
Иванова, сохраняя приятное выражение лица, неопределенно пожала плечами.
– Обращаетесь ли вы за помощью к правоохранительным органам, и если да, то как часто?
Мы с Володей переглянулись.
– Крайне редко. Обычно я использую их в качестве участников тех или иных комбинационных построений, отвечающих целям, которых я в данный момент добиваюсь.
– По каким причинам ограничивается ваше с ними взаимодействие?
– Вопрос деликатный. Их много. Наверное, главное – конечные результаты. У них на первом плане – буква закона, а законы в наше время оставляют желать лучшего. У меня – конкретная помощь клиенту в разрешении его проблем.
– Случалось ли вам в вашей деятельности совершать правонарушения?
– Моя работа не направляется приказами, уставами и должностными инструкциями. И я вполне законопослушная гражданка.
– Эй, гражданка, а как же, когда ты… – воскликнул Володя, но, перебитый следующим вопросом, недоговорил.
– Приведите пример ваших действий, не соответствующих законности.
– Нарушение правил дорожного движения. В основном превышение скорости.
Время передачи близилось к концу, вопросы и ответы следовали один за другим без пауз.
