– Его отрядом… Ты руководил его гребаной армией?
Лицо Коннора исказилось от боли и тоски, когда он встретил взгляд Джеймса.
– Нет, но должен был. Я должен был стать их командиром, заменив Сапсана, а потом создать второй отряд, свой. И в итоге… забрать себе все.
Снайпер посмотрел на меня, и я едва не задохнулся от беззвучной мольбы в его глазах. Камрад молил о поддержке, но мне хотелось швырнуть его на землю и усесться верхом. И сделать с ним то же самое, что с тем парнем в Новом Орлеане.
Не найдя во мне поддержки, Коннор посмотрел на Стива. Отче наш встретил его взгляд с ледяным равнодушием. Кажется, снайпер даже вздрогнул, когда наш вполне гласный предводитель тихо спросил:
– И что стало с идеей передачи короны и с вторым отрядом? Почему ты ушел?
Коннор посмотрел на мужчину так, словно тот ему приговор вынес. Собственно, мне тоже так показалось. Голос Командора мог разрезать конский волос на лету.
– Я не оправдал надежд командира. Он отправил меня на задание во главе его отряда. И я не справился. Я пробыл их командиром… восемь часов.
Маска Сокола развалилась на куски. Глаза мужчины заблестели. Он стиснул челюсти и глубоко вдохнул, прежде чем продолжить.
– Я бросил отряд и сбежал. И бойцы Сапсана угодили в засаду. Я должен был вывести их из-под огня, но вместо этого… удрал. Я погубил отряд из восьми лучших бойцов, в которых Сапсан вложил… всего себя. На моих руках кровь восьми его сыновей. Я – дезертир, Командор.
Ужас пронзил мою грудь ледяным копьем. Я отступил на шаг, и Коннор резко повернулся ко мне.
Черты его лица исказила мука, которую я даже представить не мог.
– Я сделал это, потому что понял, что не смогу так жить. Я не смогу жить, как они! И дело не в ответственности за каждое решение и каждый гребаный вдох! Я просто… Их мораль… Образ их мысли… Вам не понять, каково это – прийти в Гильдию по доброй воле, научиться жить по доброй воле, принять новую жизнь и нового себя в ней и внезапно осознать, что все это – ловушка! Что добрая воля – ловушка! Клятва – ловушка! Правила – ловушка! И форма командира – это ловушка! Что шрам за ухом – метка! Браслет – твоя удавка! И ты не можешь уйти, не можешь вырваться из этого капкана! Твоя жизнь – капкан!
Голос мужчины срывался с крика на шепот и наоборот. Он дрожал и ломался, пока камрад выливал на нас грязь прошлого. Глаза лихорадочно блестели. Взгляд прыгал по нам в поисках поддержки. Он хотел, чтобы мы его поняли. Чтобы помогли, защитили.
– И на том задании, оказавшись вдалеке от стен Гильдии, я вдруг понял – это мой шанс! Я должен хотя бы попытаться вырваться! Я должен это сделать! И я сбежал! Моя свобода обошлась жизни восьми бойцам! Я заплатил эту цену, принес жертву и прятался, как крыса, боясь высунуть нос! Я прятался, каждый день ожидая, что меня настигнет расплата! А потом… встретил Командора и…
Он судорожно вдохнул и закрыл лицо ладонями. В комнате повисло молчание. Густое, вязкое и невыносимо холодное.
Я смотрел на молодого, не по годам мудрого и до смерти напуганного мужчину, и мое сердце обливалось кровью. Злость рвала душу в клочья. Больше всего на свете я хотел свернуть ему шею одним движением, чтобы не мучился. Хотя нет. Я хотел схватить его за руки и вырвать их из плеч… но вместо этого шагнул вперед и положил ладонь на плечо мужчины, которого считал братом не по крови, но по духу. Который столько раз спасал мою жизнь, что я не смог бы сосчитать. На которого я всегда мог положиться. Которому готов был вверить жизнь любимой женщины. Которому порой доверял больше, чем себе.
