– Это долгая история. Наверное, когда-нибудь я обязательно покаюсь перед тобой, – ответил Андрей и хотел уйти, но Иван окликнул его.
– Андрей!
Андрей остановился и повернулся к брату. Мысль о том, что братья стали заложниками их сложившегося материального положения, не укладывалась у Ивана в голове.
– Вы должны жениться по любви.
– Политика и любовь не совместимы, – с грустью ответил Андрей.
– Я помогу.
Андрею нечего было ответить. Поражаясь спокойствию и великодушию Ивана, он молча вышел из комнаты. Дворецкий открыл дверь и проводил его взглядом.
После ухода Андрея, Иван остался сидеть за столом, но есть ему уже не хотелось, а когда быстрые шаги брата утихли в гостиной, тот зверь, что рвал и метал в душе Ивана, вырвался наружу. Он со злостью ударил по столовым приборам, лежавшим перед ним. Раздался лязг ложек и вилок и звон битого хрусталя, а по ладони стекла тонкая струйка крови.
Глава V
По дороге, лежащей через лес, промчался всадник. Он уверенно поворачивал своего коня на нужные тропы, словно бывал в этих местах много раз. На дорожной развилке в поместья Ивана и соседнее незнакомец повернул в сторону усадьбы герцогини Виктории и поскакал так, будто боялся не успеть.
У ворот его сразу впустили. Он подъехал к дому, быстро спешился и почти бегом поднялся по ступенькам к двери.
Войдя в дом, он скинул с себя плащ и перчатки. Дворецкий тут же унес их. Мужчина осмотрелся вокруг и направился к лестнице. Едва ступив на нее, он почувствовал на себе чей-то взгляд. Гость поднял голову и увидел Викторию.
– Ты? – удивилась она.
– Думала, что я тебя не найду?
На вид ему было около сорока. Высокий мужчина с глубокими черными глазами бегло осмотрелся. Убедившись, что они в гостиной одни, улыбнулся. Статный, с важной выправкой, он был довольно привлекательной наружности. Гладко-зачесанные черные волосы были аккуратно собраны в хвост. Над правой бровью блестел шрам, и это делало его лицо суровым. Граф, Филипп Яковлевич, пользовался популярностью при дворе, особенно у женщин, но ему нужна была только Виктория.
– Молчишь? Милая, тебя так трудно удивить. Неужели это все же произошло? – поднимаясь вверх по лестнице, с наигранной иронией спросил Филипп.
Он приблизился к испуганной Виктории и обнял ее за талию. Она уже немного расслабилась, но в этот момент Филипп с силой сжал свои руки.
– Удивлена? – прикрикнул он.
– Немного, – тяжело выдохнула Виктория.
Филипп наклонился к ней, чтобы поцеловать, но Виктория отвернулась. Он удивленно заглянул ей в лицо.
– Что не так?
– В доме полно гостей. Нас могут услышать.
– Я знаю, что все они размещены в гостевом доме, – ответил Филипп, – в этом огромном доме, ты одна!
Филипп некоторое время смотрел ей в глаза, потом хитро улыбнулся. Его руки скользнули вверх по ее спине и в следующую секунду он что есть силы вцепился в ее платье, рванул и оно разошлось на две половины, до самой юбки. С губ Виктории сорвался тихий стон. Филипп повалил ее на лестницу, грубо сдернул расползшейся корсет, заломил руки, жадно целовал грудь. Виктория отворачивалась и изредка стонала, от его грубых движений. Она стиснула зубы, чтобы не закричать, не привлечь внимание гостей и не разозлить Филиппа еще больше.
Утром, она проснулась одна. В спальню тихо пробралась Люси.
– Уже не спишь? – спросила она тихим шепотом.
– Нет.
Люси прошла к окну и открыла занавески. Яркое солнце осветило комнату. Виктория закрылась от его света рукой.
