Я тихо всхлипнула и сделала шаг к куполу. Нет! Он же запретил мне! Но ноги несли меня туда, кристалл в руке пульсировал. И вдруг на долю мгновения мне показалось, что светлая поверхность купола словно помутнела в одном месте. Неужели разрушается? Мысль не успела даже рассеяться, а я уже выставила руку, поддерживая чары. «Просто думай о нём», - сказал Рокан.
И я думала. Поверхность выровнялась, но я не опускала пальцы. Купол не должен упасть. Как он сказал накануне? «Эсси, я не хочу, чтобы ты участвовала в этом» - «Я могу помочь, и я буду с тобой» - «Нет» - «Почему ты споришь со мной? Слушай меня!» - «Ты же уверен, что всё будет хорошо!» - «Уверен, но всё же…»
Вот тебе и «хорошо»! Я не чувствовала нарастающей слабости, хоть и опасалась её. Лорды смеялись над чем-то на полянке, будто и не было купола и битвы под ним, минуты тянулись и тянулись. Вдруг краем глаза я увидела Уэллеса: он направлялся ко мне с белым, как мел, лицом. Он почти прошёл мимо, я вспомнила про невидимость и схватила его за рукав.
- Это… то, что вы сотворили… - пробормотал он синими губами.
- Это неважно! - свирепым шёпотом перебила я его. - Вы позаботились, чтобы их никто не обнаружил?
- Позаботился, - кивнул Уэллес. - Что теперь?
- Возьмите кристалл и поддерживайте купол, - прошептала я. - И, ради Семерых, напомните остальным, зачем они здесь!
Я сунула ему в протянутую руку подвеску - клянусь, будто оторвала кусок от собственного сердца. Он не спрашивал, что я собираюсь делать, но я и не ответила бы. Шаг за шагом я приближалась к тому, чтобы в очередной раз не послушаться Рокана, но сердце упрямо тянуло меня туда, под купол, и я подняла руку.
- Эррениа.
Купол, конечно, не испепелял: Кевер стращал этим лордов, чтобы ни у кого не возникло желания пробраться за стену. Я зажмурилась и шагнула вперёд, всё же втайне опасаясь, что она не пропустит меня, оттолкнёт. Но она пропустила.
Хлопок крыльев над головой, и Рокан приземлился передо мной, стремительно меняясь, уменьшаясь. Он бросился ко мне и подставил запястье, я схватила его и вскинула вторую руку к ранам на груди и плече, но он перехватил её.
- Пока не надо… Мне не больно, - торопливо проговорил он. - Ты не послушалась меня… Никогда вот ты не слушаешься...
А я смотрела во все глаза, но не на него, нет. Там, наверху… Последний тёмный ко’омо в воздухе, и вокруг - не меньше десятка эскалто. Вспышка нескольких молний, крик боли, раскалённым ножом проткнувший сердце… Почему же так больно?
- Смотри на меня! - Рокан схватил меня за плечи. - Всё, эсси… Всё!
Чёрные крылья взметнулись в последний раз. Я закрыла глаза, шагая вперёд, и, кажется, всё же тянулась рукой к ранам моего эскалто, одновременно глядя, - клянусь, я пыталась не смотреть! - как тёмное тело, оборачиваясь в кокон крыльев, невыносимо тяжело падает на землю у берега. Рокан схватил меня за затылок и прижал к себе. Он весь дрожал, кровь из его ран пропитывала платье, вдруг наконец невероятное напряжение в моей груди лопнуло, прорвалось слезами, и я зарыдала.
- Всё, всё… - бормотал Рокан. - Поделись ещё… Нам надо тут… привести в порядок всё.
Наверное, я перестаралась: перед глазами почернело, чернота пульсировала и мешала соображать. Я шагала за ним, вцепившись в его руку, а ко’омо приземлялись на берег, уменьшались и принимали человеческую форму. Они заворачивались в иллюзорные плащи и обессиленно садились на землю. Пыль оседала, и с каждым мигом становилось всё светлее.
