7. Глава 6
Расстегиваю ремень, тяну вниз язычок молнии, максимально сосредоточившись. В общем-то я потренировалась на бананах, невелика, должно быть, наука.
— Поднимись, — требует Артём.
Эм. Исполняю. Встаю на ноги, но едва наши глаза встречаются, я слышу очередное снисходительное:
— Опять на колени.
Он откровенно издевается и даже не скрывает этого. Скрещивает руки на груди. Потешается, угорает, а я сообразить не могу, как выйти из ситуации. Выпрямляю спину.
— Ну? — бросает Артём в лицо. Смотрит равнодушно-пренебрежительно. Как на ничтожество: — Кукла сломалась? Я хочу, чтобы ты приседала.
Хренов тренер. Сжимаю зубы, слушаюсь.
Вниз. Потом вверх. Потом снова вниз. Он наблюдает.
На глаза наворачиваются слезы обиды. В третий раз, когда я встаю на колени, Артём произносит:
— Достаточно.
Цокает языком и резко отходит, зачехляется. Я слышу короткое, усталое:
— Галя, езжай-ка домой от греха подальше.
Впиваюсь глазами в пол. Сердце разбивается, швыряет в пот.
Не понравилась. Скучная.
Да что ему, засранцу, надо? Хаотично соображаю. Мужчины любят трахаться и кончать. Если клиент кончил, значит, остался доволен. Деньги отработаны, всё окей. Этот пока что и не собирается.
За спиной раздается звон посуды. Я поднимаюсь на ноги и бросаю взгляд на дверь. Затем оборачиваюсь.
Артем у барной стойки раскладывает лед по стаканам, разливает виски. Пялюсь украдкой. Он молод и хорош собой. Весьма. Дорого, со вкусом одет. Женщин, наверное, тьма всяких разных. Шикарных, более красивых и сексуальных, чем я.
Он, видимо, посчитал, что Галя недостойна сделать его светлости минет. Сглатываю и раздражаюсь. Не вовремя врубается синдром отличницы. Опа. В отношении е*ли за деньги этот синдром тоже, оказывается, работает. Отвечаю на внутренний вызов. Нет уж, Артём, этот вечер тебе понравится и запомнится, хочешь ты того или нет.
Стаканов два. Артём берет один и плюхается в кресло. Он хоть и хам, но гостеприимен. Я прохожу мимо, прямо к стойке.
— Выпью?
— Велком.
Делаю глоток. От пряного виски покалывает язык и сводит скулы. Туда бы колы влить три раза столько же. Я открываю холодильник и оглядываю содержимое. Достаю газировку, разбавляю, пью.
Не только Артём сегодня ничего не ел. От нервов я сутки на одном воздухе. Алкоголь натощак всасывается в кровь в ускоренном темпе и ударяет в голову.
Дурацкий бант до боли стягивает грудь, она, бедная, немеет. Артём о чем-то глубоко размышляет, трахаться не собирается. Полный провал. Адель меня вышвырнет, и деньги придется вернуть. Новых клиентов не будет.
— Поможешь снять бант? — спрашиваю. — Тут узел намертво завязался.
— Ножницы где-то там. В одном из шкафчиков.
— Не помнишь в каком?
— Понятия не имею. — Ноль энтузиазма.
С грохотом возвращаю стакан на стойку. Не планировала истерить, так вышло. Артём поднимает глаза и опаливает раздражением. Один неверный шаг, и именинник за шкирку меня вышвырнет из номера прямо так, в трусах. Скандалы терпеть он явно не намерен.
Я дергаюсь. Прохаживаюсь по кухне, проверяя шкафчики. Заглядываю то в один, то в другой. Наклоняюсь. Наконец, нахожу ножницы в отделе со сковородками. Н-да, на этой кухне никто никогда не готовил.
Оборачиваюсь и с удивлением понимаю, что Артём на меня смотрит. Разглядывает тело с каким-то мрачным интересом. Чуть приоткрыв рот.
Озарение свыше обескураживает. Да он же хочет меня! Нравлюсь! Но тормозит себя. Не знаю, в чем дело. Может, брезгует шлюху, может, другую любит. Но физически — хочет.
