Когда плачу на кассе — уши горят, пылают. В глубине души, конечно, хочется попробовать. Такие отзывы, восторги! Магазин красивый, в бумажный пакет кладут столько пробников, что на год хватит. Сердце безумно колотится — вот это трата! Чувствую себя особенной, нужной, прекрасной!
Потом жалею весь оставшийся вечер. Убиваюсь, чуть не плачу. Безумие. Разве он столько стоит? Пахнет — да, изумительно. На кожу приятно ложится, но боже... Четыре тысячи за крем?!
Ближе к ночи вновь звонит Адель и спрашивает, как я себя чувствую. Прошла неделя после свидания с Ричардом, я успела прикипеть к этому клиенту и в глубине души жду новой встречи. Переживаю, как он.
Вообще, теперь мы с Ади созваниваемся ежедневно, она неизменно интересуется, что делаю, какое настроение. Вплоть до того, что ела сегодня. У меня с мамой не было столь тесных отношений. Хотя в глубине души я осуждаю то, чем занимается Адель, но отдать ей должное — у нее всё под контролем.
— Неплохо, спасибо, — говорю с улыбкой. — Как ты? Как там Рич?
— О, я чудесно! Весь день на ногах, правда. Только каблуки скинула. Как же это прекрасно! Ричард в Штатах еще неделю, не теряем. Гала, в субботу будет презентация. Мне бы хотелось, чтобы ты на ней поприсутствовала. Как думаешь, получится?
— В эту субботу?
— Да.
Это завтра.
Я быстро опускаю глаза и выхожу из комнаты. Встаю у окна секции, понижаю голос:
— И что там будет? — Голос слегка дрожит. Неделю удавалось отмазываться, но вечно это делать не получится. — Что надеть?
— Плохо слышу, ты так шепчешь...
— Девочки в комнате, я вышла в секцию.
— Надо срочно подыскать тебе подходящую квартиру! Так невозможно же, милая.
Голова кружится. Кремы, квартира... траты нарастают как снежный ком. Тут же начинаю нервничать. По лестнице спускаются Вера и Соня, бросают в меня насмешливые взгляды. Демонстративно крестятся и сплевывают через левое плечо. Затем хохочут. Отворачиваюсь, не смотрю на них, игнорирую.
Соседки почти сразу выяснили, что я из религиозной семьи, что у меня куча братьев и сестер. Нашли мои книги, которые мама положила. Библию с пометками. Я стала посмешищем. Хорошо, что удалось переехать.
— Галя? Ты здесь?
— Да-да. Я думаю, пока не стоит беспокоиться о квартире.
— Было бы удобнее.
— Пожалуйста, — поспешно перебиваю, — не нужно. Я хочу быстрее с этим закончить и стать свободной.
На мне долг почти в полмиллиона. Расписка у Адель. Я... не хочу добавлять к этой сумме ни копейки.
— Как можно быстрее, — повторяю.
— М-м-м, — тянет Ади. — Хорошо. Тогда презентация мимо. Есть вариант неплохо заработать за одну ночь, даже с моей комиссией это будет почти треть суммы. Там ничего такого, твой стандартный пакет.
— О, отлично.
Треть суммы. То есть, теоретически, три ночи — и я свободна. Дыхание учащается, ладони потеют. Храбрюсь изо всех сил. Я должна ей деньги, назад нет дороги. Никто никогда не узнает. И все же... медлю. Молчу.
— Если ты готова, — проговаривает Адель.
— Да куда уж с подводной лодки! Перед смертью не надышишься.
— Все будет хорошо, обещаю.
— Только... Адель, я даю слово, что в последний раз спрашиваю. Прости, пожалуйста. Артём не звонил?
— Какой Артём?
— Тот самый. Который в администрации.
— А! Ты опять про Истомина? Да, звонил вчера.
Сердце падает в пятки. У Артёма обалденная подпись, я видела пару документов в сети. Сложная, красивая, уверенная. Пыталась повторить — почти получилось. Процентов на семьдесят.
