Я смотрела на его налитые злостью глаза, на раздувавшиеся от внезапной ярости ноздри, на тонкие губы, с ненавистью выплевывающие ядовитые слова. Кожей ощущала исходящий от него негатив, и мне физически становилось плохо.
Страшно.
Даже не оттого, что он может ударить или как-то по-другому применить физическую силу, а потому, что впервые в жизни собиралась переступить невидимую черту, взбунтоваться, пойти против моральных догм, впитанных с молоком матери.
"Мужчина – это глава семьи, защитник, твой царь и бог. Кормилец. Не смей перечить мужу, идти против или огрызаться. Только у той женщины лад в семье, которая умеет закрывать глаза на недостатки своего избранника", – учила меня мама.
И она не поняла меня, когда я рассказала о своих проблемах.
А я не смогла принять Андрея таким. И не сумею. Меня уже сейчас трясти начинает то ли от нервов, то ли от его близкого присутствия, стоит только вспомнить о его предательстве.
Об ударе в спину того, с кем прожила почти семь лет в браке, от которого родила дочь и кого искренне любила все эти годы.
Неужели так бывает, что человек меняется на глазах за доли секунды? Потому что иначе мой мозг отказывался верить.
– Можешь не переживать.
– Вот и умница, – зловеще улыбнулся Андрей, – я рад, что ты все поняла.
Мне тяжело было дышать при таком близком контакте. Он давил мою волю, мое сопротивление, прогибая под свои интересы.
Но я все-таки нашла в себе силы взглянуть ему в глаза и твердо произнести:
– Ты не понял. Я с тобой развожусь.
– Мама, ты тут? Помоги мне собрать домик для Лори, у меня не получается! – в буквальном смысле спасла меня дочь, влетая неожиданно в комнату и застывая недоуменно посередине.
Еще бы секунда-две, еще чуть-чуть – и... что бы произошло дальше, я не желала думать. Вздрогнула, отвлекаясь на Соню, и выдохнула полной грудью:
– Да, солнышко, конечно! Но вначале мы должны пообедать. – Толкая Андрея плечом, обошла его и направилась на кухню.
– Ну ма-ам, – обиженно захныкала дочка. – Я только немного поиграю, и все.
– После мы вместе с тобой сядем, разберемся с домиком и поиграем, обещаю. А иначе... – строго взглянула в ее сторону.
– Ладно, – сдаваясь, буркнула Соня, плетясь за мной хвостом.
Я открыла холодильник, вспоминая, что у нас есть в меню.
Со вчерашнего дня оставался борщ, овощное рагу, утка, которой, увы, не довелось стать праздничным блюдом.
При виде еды желудок довольно заурчал, напоминая, что я с утра так толком ничего и не ела.
Хотя нет, легкий бутерброд все же успела слопать перед поездкой, а вот Руслан действительно на голодный желудок возился со мной.
На мгновение мне стало стыдно. Наверное, надо было приготовить ему какой-нибудь хотя бы простой завтрак и оставить на плите. Потом бы разогрел.
По его вчерашнему вопросу я поняла, что он хоть и умел готовить, но особо не любил этим заниматься.
Правда, я не знала его вкусы, что он предпочитает, а чего терпеть не может, и понимание этого немного успокаивало проснувшуюся совесть.
Так я, например, люблю глазунью, но терпеть не могу омлет, и если бы мне кто-нибудь на завтрак приготовил именно второе блюдо, то явно оказал бы медвежью услугу.
Ладно, сейчас об этом думать поздно. В любом случае я не побегу к нему готовить обед, хотя душа рвалась назад и ноги с удовольствием прогулялись бы до съемной квартиры Руслана, чего греха таить.
Я давно не чувствовала себя рядом с мужчиной так комфортно, расслабленно и защищенно, как с ним. Руслан не просто вел себя галантно, он еще и смотрел на меня словно на первую красавицу – с восхищением, трепетом и желанием.
