– Да, Чак много работает, – согласился режиссер. – Если бы не он, не знаю, как бы я справлялся. Он успокоил меня, сказав, что к премьере практически все готово, а то, что осталось подобрать из реквизита, подсвечники, пару кружек и прочую утварь – я сам хотел купить на блошином рынке: ведь нужно подобрать нечто особенное, то, что будет передавать некую атмосферу той эпохи, а на складе ничего подходящего не нашлось.
– Вам что, обязательно этим заниматься самому, могли бы отправить кого-нибудь, – беспокоясь о здоровье режиссера, сказала Джули.
– Джули, ты же знаешь мой метод работы, я должен контролировать весь процесс, от того, как правильно выстроить свет в каждом акте и до покупки недостающего инвентаря на блошином рынке. У хорошего режиссера в каждой сцене все должно быть тщательно подобрано, все продумано до мелочей, так как каждая деталь – это часть большого действия, и она не должна отвлекать внимания зрителя от главного. Этому я научился у своих театральных учителей.
– А блошиный рынок по каким дням работает?
– Только по выходным – в субботу и воскресенье до четырех часов. Я собирался пойти с утра, только сердце прихватило. – Режиссер приложил руку к левой стороне груди. – Сейчас отпустит – и соберусь. Ты составишь мне компанию?
– Уже три часа, а вы сегодня неважно выглядите, – обеспокоенно сказала Джули. – У вас красное лицо, наверное, давление подскочило. Вы отдыхайте, а у меня сегодня выходной, и нечем себя занять. Я сама пойду за старинными подсвечниками, а вы, пожалуйста, постарайтесь соблюдать постельный режим.
Режиссер разделял опасения Джули, что если его состояние и в самом деле усугубится, мистер Дрейсон перенесет спектакль на неопределенный срок.
Недолго думая, он решил прислушаться к просьбе актрисы не выходить из дома.
– Хорошо! Мне, наверное, и в самом деле лучше прилечь. Я сейчас напишу тебе список необходимого реквизита для спектакля, и желательно купить это все сегодня, так как завтра я планирую провести еще одну репетицию.
– Завтра же выходной!
– Я попрошу Чака вызвать звукорежиссера, осветителя и других работников, так как мне хочется пройтись по всему материалу.
– Хорошо. Тогда увидимся завтра на репетиции.
– На тумбочке лежат деньги. Возьми, сколько тебе нужно.
– У меня есть. Давайте я куплю, а потом вы мне отдадите.
– Не понимаю, как у тебя еще что-то остается от той мизерной зарплаты, которую вы получаете в театре.
– Это искусство. Мы же деятели искусства и должны хорошо владеть своим ремеслом, – с улыбкой произнесла Джули.
– Так, возьми деньги с тумбы и не спорь со своим режиссером! – Мистер Гоулд показал рукой на деньги. – А то у меня от переживаний может еще выше под-няться давление, хотя, по-моему, дальше уже некуда.
– Вы всегда умели работать с актерами и заставить сделать так, как вам нужно.
Они рассмеялись. Затем мисс Уотсон взяла деньги и отправилась на блошиный рынок, находившийся в четырех кварталах от дома мистера Гоулда. По дороге она любовалась старыми улочками и скверами города. Подойдя к месту, она увидела всего два ряда, где торговцы предлагали старые вещи, монеты и прочие товары. Закупив все необходимое, мисс Уотсон уже собиралась покинуть рынок, но, проходя мимо пожилой женщины, торговавшей картинами, внезапно приостановилась. Внимание Джули привлекли три развернутых холста без рам.
Мисс Уотсон интересовалась живописью и уже давно собиралась украсить картинами стены своей квартиры. Увидев эти полотна, она пожелала все-таки воплотить в жизнь мечту и решила начать именно с них. Она подошла еще ближе, чтобы лучше разглядеть холсты. Заметив интерес мисс Уотсон, продававшая их женщина произнесла:
