Если любишь, то борись! - страница 24

— Чего тебе?

Костя сам подбежал ко мне:

— Ты что, теперь нас избегаешь? Мы же договорились на скамейке встретиться! Кирилл, наверное, уже там.

Я неохотно поплелась за ним. Кирилл уже действительно сидел и ждал нас. Он был, в отличие от друга, более хмурым и серьезным. Если бы его видел мой брат, то сказал бы: «Гнетущая аура». Взгляд тяжелый и поникший. Сто процентов даю, он учебой не занимался. Если бы отвлекся, то так не выглядел бы. Я села рядом:

— Ну, рассказывайте, что у вас такое приключилось, что один сияет, как восходящая звезда, а другой тихо-мирно предается смерти?

— Ну у тебя и сравнения! — засмеялся Костик. — Ничего у нас такого не случилось. — Тут он хитро заулыбался. — Разве что я девушку нашел и хочу жениться.

Вот я вроде ничего не ела, а подавилась! Кирилл тихонько постучал мне по спине. От кашля у меня даже потекли слезы. Хорошо, что я водостойкой тушью ресницы крашу.

— Куда жениться-то? И на ком? — еле выговорила я.

— На певице! — торжественно объявил Костя.

— Ну, это вообще бред!

— Ага, на певице! — перебил меня Кирилл. — На певчей — не хочешь?

— Ну, певчей, да… — замялся Костик.

Тут в моем сознании медленно стала проясняться картина. Ну да, если я влюбилась в алтарника, то почему бы Костику не влюбиться в певчую? О, Боже! В кого же там влюбляться?! Они ведь одна страшнее другой!

— И кто же эта счастливица? — выдавила я.

Костя покрылся еле заметным румянцем:

— Нина. Она поет низким голосом. Тенор называется.

Если бы я еще понимала, где там тенор, где вообще что… На клиросе только одна девушка более-менее симпатичная была. Да и то у нее внешность уже вышедшая из моды. Для ее стабилизации требуется правильный макияж, хорошо подобранный оттенок волос и прическа. А про их наряды я вообще молчу. И что он там разглядел? У нас в группе намного интереснее девчонки.

— Вот она. — Костик с придыханием показал мне фото на планшете, и я чуть с лавки не съехала.

— Так эта матрена — твоя будущая жена?! Костя, это чистая безвкусица! Таких клушу же даже в деревне не встретишь.

Кирилл засмеялся, а Костик побледнел и, вырвав из моих рук планшет, дрожащим голосом, с ненавистью смотря мне в глаза, сказал:

— Твоего мнения никто не спрашивал!

— Зачем тогда показывал?

— Я радостью делился, а вы…

— Да какая может быть радость от уродства эволюции?! Ее даже коррекция лица не спасет!

— Он любит эксклюзив, — уже серьезно заявил Кирилл. — И прояви гуманность к влюбленному человеку. Не у всех так развито чувство красоты, как у тебя. Его, может быть, тянет на специфических…

— Да заткнитесь вы! — Костик обиделся и пошел в институт.

— Но она правда очень страшная!

Я была разочарована. Костя нашел самую неуклюжую и грубую из всех девушек на клиросе. Да лучше б в дистрофичку влюбился!

Но еще больше удивил меня Кирилл. Они, оказывается, тогда в храме остались на обед. Это у них воскресной школой называется. На что я ему ответила:

— Поздравляю! Вы пошли вниз по лестнице социального развития. Со второго курса института — снова в школу! И что вы о религии еще не слышали?

В общем, переубедить Кирилла у меня не получилось. Он мне вдалбливал свою теорию про старцев, что живут в монастырях, мол, эти экстрасенсы называются прозорливцами, а еще, говоря на языке моего брата, они имеют магическую силу: читая молитвы, переделывают будущее. Вот к одному из них Кирилл и направляется в пятницу, причем с ночевкой, так как там очередь из фанатов, желающих получить эти волшебные молитвы и весточки из будущего. Кирилл к тому же бессовестно мне признался, что едет туда, чтобы монах помог ему влюбить меня в него. Правда, мне это показалось похожим на ворожбу. Смешно и дико! «Если хочешь добиться девушки, будь ей просто товарищем, в котором бы она нуждалась, но ни в коем случае не бегай за ней, а оставайся холодным. Так она быстрее обратит на тебя внимание», — это были советы моей мамы для моего любимого братца. Хотя я так и не поняла, к чему она это говорила, ведь Ярослав тогда спрашивал про какой-то фильм. Теперь уже не помню. Но уж про магию или молитвы я, честное слово, ничего не слышала. Надо не молиться, а действовать, завоевывать человека. Надо жить интересами, мыслями этого человека, найти состыковки, общие интересы, принять его таким, какой он есть, и потом аккуратно преобразовывать его недостатки в достоинства, но так, чтобы он не заметил. А что-то и вовсе простить и принять. Например, то, что он верующий… Вот, опять я про своего Романа!