Потому довольно быстро отвечаю:
- Хорошо.
Мы и так за сегодня переборщили с ежедневной дозой споров. Но моё согласие ничего не меняет. Настроение Алека оставляет желать лучшего, а у меня, как назло, в голове, кроме путаницы и желания расставить всё на свои места, ничего нет. Потираю ладонями бёдра, придумывая, что бы такого сказать, чтобы исключить воцарившуюся тяжесть в воздухе, только на сей раз не относящееся к произошедшему, и в итоге придумываю.
- И чем же мы будем заниматься сегодня в поместье?
Нарочито прибавляю к своему голосу затейливости, и Алек косится в мою сторону, зная, о чём я его спрашиваю. И на его губах наконец-то появляется пусть и едва заметная, но улыбка.
- Продолжим то, на чём остановились вчера.
3. Глава 3
Сексуально – вот, как я могу описать то, чем мы занимаемся с Алеком.
Моя спина прижата к его груди, равномерно вздымающейся от дыхания. Теплое, спокойное и едва слышное оно гуляет по коже на шее, заставляя мой пульс участиться. Мурашки, покорившие кожу приятными ощущениями, парализуют тело. Я позволяю себе расслабиться в руках Алека и, откинув голову на его плечо, закрываю глаза.
- Одно движение, и ты мертва, принцесса, – шепчет Алек мне на ухо и проводит ладонью от ключицы до шеи, имитируя то самое движение. – Не считая того, что в таком положении способов убить тебя – множество.
Это совершенно не то, что сейчас хотела бы слышать от него. Совсем не то...
Перебарываю желание сделать что-нибудь проказливое. Например, развернуться в его руках и, оказавшись к нему лицом, сокрушить поцелуем. Вместо этого отыскиваю в голове другие способы выбраться из его объятий-захвата, которым он учил меня вчера. Ооочень далеко от того, чего хочу. Настолько, что у меня не получается заткнуть протест тела, кричащего: «Нам не нужно выбираться из его объятий». И на какую-то долю секунды я подчиняюсь силе своего желания.
- Принцесса? – низкий голос Алека заставляет вздрогнуть и открыть глаза.
- Я в-вспоминаю, – отрывисто произношу, скрывая то, что и не пыталась этого сделать.
- Ты и не и должна помнить сама, – его рука, находящаяся на моей талии, расслабляется, и он проводит ладонью по животу, – твоё тело должно помнить, твои мышцы, – продолжает говорить Алек, прокладывая путь ладонью вверх по рёбрам. – Просто не думай, а доверяй себе. Это должно быть на инстинктивном уровне.
С трудом сглатываю и, понимая, что веки становятся тяжелыми, вновь прикрываю глаза.
Интересно, Алек понимает, каким испытанием подвергает меня? Или возможно, это входит в наши тренировки, и он хочет, чтобы я, несмотря ни на что, оставалась сосредоточенной?
Вдох, которым хочу унять скорость сердцебиения, выходит шумным и судорожным. На инстинктивном уровне происходит совсем обратное утверждениям Алека – бабочки внизу живота сходят с ума от возбуждения. Тело даже не планирует вспоминать что-то иное, что не относится к прикосновениям Алека. Я больше не сопротивляюсь. Это так странно, словно разум становится полностью опустошенным. Он работает в команде с телом, которое помнит, как сделать одно – повернуться, и у меня это свободно получается, учитывая, что руки Алека не были напряжены.
Он не ожидал, и теперь в недоумении приподнимает бровь, но я застаю его снова врасплох. Скрещиваю пальцы рук на его затылке и тяну вниз на себя, сгорая от нетерпения. Наши губы встречаются. На секунду Алек растерян, но его замешательство длится недолго, так же, как и время на принятие решения обхватить меня руками и слегка приподнять от земли. Мой пульс выходит из-под контроля. Поцелуй – восхитительный и такой всепоглощающий, что заставляет забыться, отключившись от реальности. Лёгкие горят, им требуется воздух, но я не могу оторваться от таких сладких губ Алека, словно я столько времени скучала за ними...
