Если не сегодня, то завтра - страница 21

Том внимательно слушал меня, слегка прикусив губу. Его большие глаза с рыжими крапинками бегали по моему лицу. Услышав мою просьбу, он рассмеялся.

– Никто не собирался его бить, если ты об этом.

Я радостно хлопнула в ладоши.

– Да? Ну и славно. Тогда я пойду.

Том наклонил голову вбок.

– Ты уже уходишь? – растерянно спросил он. – Может хотя бы кофе попьешь. Клиентов мало, я бы смог составить тебе компанию.

Он вышел из-за стойки и подошел ко мне ближе, чем позволяло приличие.

– Нет, я все же пойду. – Я невольно попятилась назад. – Еще уроки делать.

Том схватил меня за руку, когда я начала уходить. Я непонимающе взглянула сначала на руку, потом на него.

– Ты серьезно пришла только ради этого? – Том тряхнул головой, несколько прядей выбились из-под лака, но он этого не заметил.

– А из-за чего еще я могла прийти? – Мой голос дрогнул, страх медленно подступал к горлу.

Но он не ответил. Том пытливо всматривался в мои глаза, в которых можно было найти лишь растерянность и неопределенность. Я попыталась освободить руку, но цепкие пальцы крепко сжали ее, не давая мне никакого шанса. Я оглянулась вокруг, лишь те девушки поглядывали на нас. На их лицах читалось любопытство, помогать они мне не собирались.

– Т-том, мне больно.

Том перевел взгляд на свои пальцы и сразу же отшатнулся, отпустив мою руку. Он огляделся по сторонам, ища случайных зрителей, и, остановив взгляд на девушках, предупреждающе посмотрел на них, нахмурив брови. Девушки поспешно засобирались, бросили деньги на стол и испарились.

– Прости меня. – Том потер лоб. – Не знаю, что на меня нашло.

– Ничего страшного, но я все же пойду.

– Рей, – выкрикнул Том.

Но меня уже и след простыл. Я стремительно выбежала на улицу и скрылась в толпе. Краем глаза я заметила, что Том побежал за мной, но сдался практически сразу же. Меня нигде не было видно.

Я потерла запястье. Больно. Скорее всего, вылезет синяк.

Прежде чем вернуться к работе, он долго смотрел на пальцы, которые несколько мгновений назад решили действовать по собственной воле. Весь оставшийся день Том думал лишь об одном: “Неужели и я стану таким, как он? Я буду таким же животным, как мой отец?”

Все судят книгу по обложке. Бесполезно отрицать столь очевидный факт, потому я с точностью могу сказать, что вам мой персонаж не так интересен. Что взять с доброго парня с красивой улыбкой, у которого все эмоции написаны на лице? Таких полно. То ли дело грубый, скрытный тип, от которого непонятно, что ждать.

Я знаю, Арчи интересует вас больше меня. Как видите, Рей он тоже заинтересовал, хотя к тому моменту она видела его всего два раза. Но главы обо мне находятся здесь, а значит кому-то это нужно. Не подумайте неправильно, я не пытаюсь вызвать у вас жалость. Просто меня все так бесит. К Арчи приклеено много внимания только потому, что он ведет себя как мудак. Он не ценит свою жизнь, не ценит людей, которые заботятся о нем. У него есть все, чего не было у меня, и это жутко бесит.

Я расскажу о себе не для того, чтобы привлечь внимание или завоевать любовь окружающих из-за моей непростой жизни. Я расскажу о себе, потому что таков сценарий. Не более.

Не всегда простой означает скучный. Иногда простой означает уставший.

Мой папа – тиран. Нет, он не бил ни меня, ни маму. Папаша издевался над нами более изощренными способами. Унижения, оскорбления, смешивание с грязью – главные составляющие его воспитания. Он пытался превратить нас в половые тряпки. Мама защищала меня как могла или делала вид, что защищает, чтобы окончательно не травмировать мою и без того расшатанную психику. Не скажу, что рядом с ней я был спокоен, но она была моим единственным блеклым лучиком в те времена. Мама показала мне, что не все люди жестоки, есть те, кто готов любить тебя. Пройдет немало времени, когда я пойму, что в нашем мире нельзя быть беззащитным, найдется тот, кто захочет сломать тебя. Мягкие и чистосердечные люди либо уничтожают себя сами, либо погибают под гнетом таких людей, как мой отец. Не знаю, почему он был таким. Возможно, за счет нас он просто хотел самоутвердиться. Или у него было трудное детство, и таким способом он хотел сделать нас сильнее. Этих «возможно» может быть хоть миллион, но ни одно из них не давало ему право поступать так с нами.