Солнце постепенно исчезало, напоследок озаряя комнату теплым оранжевым светом. Рукой я изображала разные фигуры на стене, пока солнечный свет не исчез, пообещав вернуться завтра.
– Да забудь ты уже про Себастьяна, – причитала Дель. – Видно же, что он нерешительный. Ты и так много первых шагов сделала, пора и ему начать. А то до конца жизни за ним гоняться будешь. Это все потому, что мальчики медленнее развиваются, чем девочки.
Я лежала на кровати и смотрела на потолок. Свет был выключен, Дина зажгла гирлянду, приклеенную скотчем к стене. Потолок из белого становился то красным, то синим, то зеленым. Долго смотреть на это я не смогла и просто закрыла глаза. Мне хотелось молчать и слушать, слушать и молчать.
– Себастьян тоже делает первые шаги! Только в своей манере. Просто ты это не хочешь замечать, потому что предвзято относишься к нему. Скажи ей, Рей. – Я почувствовала, как меня толкают в бок. – Ты спишь что ли?
– Кто спит? Я? – Я резко открыла глаза и села. Голова закружилась, разноцветное мерцание слилось в один большой яркий ослепляющий цвет, из-за чего я упала обратно. – Глаза заболели, вот я и решила их закрыть. И, естественно, задремала. Вы говорите про Себастьяна уже битый час и все никак не можете определиться. Тут любой человек заснет.
– Взяла бы и помогла раз такая умная, – язвительно заметила Дель.
– Я в этой теме не разбираюсь. Я даже ни разу не влюблялась.
– Врешь ты все.
– Нет, возможно, мне и нравился кто-то раньше, но я этого совершенно не помню. Значит это не считается.
Голоса вокруг замолчали. Лиц я их не видела, так что даже не могла дать оценку данной ситуации.
– Ладно. – Я повернула голову в сторону, где по моим предположениям должна была сидеть Дина. – Почему тебе вообще нравится Себастьян?
Кровать закачалась. Дина поерзала на месте, прежде чем начать говорить.
– Из-за наших родителей мы часто виделись в детстве. Себастьян по натуре своей молчаливый, поэтому друзей у него особо не было. Каждый день я видела его, разговаривала с ним, знала все секреты и мысли, которые он только мог подумать. Он был неотъемлемой частью моей жизни, а я – его. Даже Дель ревновала меня к Себастьяну, будто он пытается забрать меня у нее…
– Ой, нашла, что вспомнить, – цокнула Дель и притихла, не смея перебивать подругу.
Дина рассмеялась. Я почувствовала в ее смехе привкус горечи, который раньше не замечала. Все внутри меня сжалось, предчувствуя неприятные вести.
– Мы никогда не признавались друг другу в любви, потому что это было и так очевидно. И все было прекрасно…пока нам не исполнилось одиннадцать лет. Моего папу положили в больницу и вскоре его не стало. Себастьян всегда был рядом со мной, помогал и поддерживал, как умел. Все понемногу возвращалось на свои места, каждый из нас пытался сделать так, чтобы все стало по-прежнему. Но в глубине души все мы понимали, что как раньше никогда не будет…
Скрипнула дверь. Глаза порезал белый свет, я зажмурилась, не ожидая такого предательства.
– Мам, ну зачем ты включила… – Дина резко прервала себя. – Мам?
Через силу я открыла глаза и приподнялась. Дина непонимающе уставилась в сторону двери. От неожиданности она забыла о ярком свете и грустной истории, которую рассказывала минуту назад. Ее брови неуверенно хмурились, будто не понимая, что от них требуется.
Я медленно повернулась к двери, стараясь не думать об ужасах, которые могли предстать передо мной. К счастью, мои глаза увидели лишь маму Дины, но не в домашнем наряде, который был на ней при нашей встрече, а в роскошном синем платье с разрезом на ноге и накрашенным до неузнаваемости лицом. Она игриво посмотрела на нас, хлопая приклеенными длинными ресницами, которые чересчур ее молодили.
