И не понятно, сколько это ещё могло продолжаться, пока однажды я не услышал, как моя мать пожаловалась отцу:
– Мальчишка всякий покой потерял с тех пор, как влюбился в дочь Марзийи. Слова ему сказать нельзя – волком рычит. Вот только одно и знает, как им во двор тайком заглядывать. Девчонка этим летом школу закончила. Сестра постарше тоже пока не замужем. Она с Маликом в одном классе училась. Но вот, понравилась ему Ситара, а не она. Что делать-то будем, а?
Я напряжённо замер, прислушиваясь к доносившимся до него голосам родителей.
– Марзийя женщина трудолюбивая и нравом спокойная. И дочерей она воспитала хорошо. Я не против, жена. Пусть люди узнают, что Али муаллим человек широкой души, раз позволил сыну жениться на сироте, – проговорил отец после непродолжительного молчания.
Мать помолчала, словно раздумывая над чем-то, а потом сказала:
– С Марзийёй у меня всегда были хорошие отношения. Хотя мы могли бы выбрать в жёны нашему сыну любую девушку из семьи с достатком, со связями. Но зачем нам это? Я не корыстна, да и помощница мне по дому нужна, а не ленивая и капризная принцесса на горошине, каковыми являются эти невесты из богатых домов. И раз нашему сыну нравится Ситара, то её и сосватаем.
Услышав последнюю фразу матери, я радостно заулыбался. Сердце моё тут же наполнилось горячей благодарностью к своим понятливым родителям, да так, что мне захотелось выйти из своего укрытия и расцеловать их обоих. Но я постеснялся и сдержал свой порыв. Прекрасно! Теперь всем моим переживаниям пришёл конец!
Но я не знал, что на одной из соседних улиц нашего городка проживал один юноша, не на шутку влюблённый в мою Ситару. Дом, где он жил вместе с матерью, располагался неподалёку от школы, в которой училась девочка. Дом со стороны казался крошечным, и подруги Ситары однажды, шутя и смеясь, сравнили его со сказочным жилищем волшебных гномов. Весной и летом он буквально утопал в окружении высоких и густых зарослей душистых роз и кудрявых ив.
Потом рассказывали, что Ситаре нравился этот дом, нравилось любоваться его высокой острой крышей, сложенной из потерявших свой былой цвет черепиц, круглым окошком на увитом розами чердаке и садиком. Этот домик напоминал девушке одну картинку из особенно любимой ею в детстве книжки со сказками. Но не было почти такого утра, чтобы юноша, живший в этом домике, не стоял у калитки и не ждал там Ситару, когда она шла в школу. Он неотрывно смотрел на неё: жадно, восхищённо. Говорили, что Ситаре его внимание было малоприятным. Тем более что и внешностью был неказист: щуплый, невысокий, смуглый. Старые и потёртые штаны, бесцветная футболка летом и тёмный свитер зимой составляли, кажется, весь гардероб Зафара. Так звали этого юношу. Подруги подтрунивали над Ситарой:
– Его зовут Зафар, что означает «победа». Будь осторожна, Ситара, человек с таким именем не отступает и не сдаётся!
Ситара в ответ им беспечно отшучивалась. Но чем дальше, тем ситуация становилась сквернее. Юноша уже не ограничивался взглядами, а осыпал Ситару комплиментами и бросал ей вслед громкие признания, не стыдясь прохожих и подруг девушки, чем вызывал ещё больший смех у них. Но Ситаре было совсем не смешно. Она решила идти в школу обходными путями. Только таким образом девушке на некоторое время удалось избавиться от неприятных ухаживаний своего назойливого обожателя…
Через неделю после разговора с мужем моя мать вместе с несколькими нашими родственницами пришла в дом вдовы Марзийи. Но когда та узнала о намерениях соседки, то не очень-то и обрадовалась их приходу.
