Если позвала дорога - страница 12

Лёня не захотел ехать, и они отправились в субботу вдвоём. Спустившись в село, сели на проходящий автобус и минут через двадцать были в Тумпо. Широко открытыми глазами, разглядывал Самели чистые улицы и красочные дома на них. Не было ни одного одинакового дома и почти каждый, чем-то был украшен. От площади, где они вышли из автобуса, расходились две улицы в направлении банка. На одной из них, у первого же дома, стояли большие цветочные венки. У Самели такие венки вызывали ассоциацию с похоронами, как это происходит в России.

– Неужели похороны? – и предложил Грише посмотреть.

Но то, что они увидели, обескуражило их. Это был небольшой магазин, у входа в который и стояли венки. Гриша тоже не знал, для чего они здесь. Впечатлёные этой картиной, свернули на другую улицу и вскоре подошли к большому зданию с вывеской банка. Каково же было их удивление, когда зашли внутрь! В просторном холле, сразу у входа, тоже стояли два огромных венка с изображением колосьев риса. Они начали понимать, что такие венки означают что-то другое, никак не связанное со смертью человека. Для Самели это было очередное потрясение, заставившего его изменить привычное мышление. Они поменяли доллары на корейские воны и вышли из банка. Решили прогуляться по городу. Пройдя от банка метров десять, решили перейти на другую сторону улицы. И вдруг увидели двух полицейских. Один из них положил какой-то лист бумаги на лобовое стекло припаркованного автомобиля, придавив листочек стеклоочистителем. Второй же, с любопытством смотрел на них, переходящих улицу. Страх овладел ими от проницательного взгляда полицейского:

– Сейчас он проверит паспорта и увидит, что они нелегалы.

Не желая такого развития событий, Самели поздоровался с ними по-корейски:

– Анёнг хасеё, – и чуть поклонился. Гриша, вслед за ним, тоже произнёс с поклоном:

– Анёнг хасеё!

Это единственное, что они вспомнили сейчас, ежедневно слыша такое приветствие от корейцев. Услышав от иностранцев корейское приветствие, второй полицейский поднял голову и с удивлением посмотрел на них. После чего, оба ответили на приветствие:

– Анёнг хасеё! – и продолжили заниматься своей работой.

Самели с Гришей ещё не знали, что полицейского в Корее не надо бояться, если ты не совершил никакого преступления. И что иммигрантами и проверкой их документов занимается совершенно другая служба – иммиграционная. Это не в России, где милиция, ставшая потом полицией, по поводу и без повода, может проверить документы у любого человека, показавшегося им подозрительным.

Несмотря на благополучно прошедшую встречу с полицейскими, они решили больше не рисковать с такими прогулками и повернули к остановке автобуса. Приехав в Ёнин, зашли в продуктовый супермаркет и набрали продуктов, которые были им знакомы – корейское печенье «Чокопай», натуральный апельсиновый сок и молоко с булочками. Пешком поднялись по горной дороге, в свою кисуксу.

Первая корейская заработная плата укрепила упавший моральный дух Лёни и Самели. И они решили поработать ещё, пока завод не выполнит заказ. Здесь, на корейском заводе, их работа считалась как неквалифицированный труд. И оплачивался этот труд соответственно. Но для них это была хорошая оплата, превышающая даже зарплату Самели, работавшего мастером на судостроительном заводе, в три с лишним раза. При этом их кормили три раза в день, совершенно бесплатно, вернее, за счёт завода, но с заработной платы не высчитывали. За проживание они тоже не платили, всё оплачивал завод. Корея, наверное, единственная страна в мире, где капиталист-владелец любого предприятия предоставляет проживание и питание за счёт своего предприятия, совершенно бесплатно. В Советском Союзе, даже при социализме, такого никогда не было. Конечно же, такой капитализм никогда не станет загнивающим, каким его продолжают критиковать «народные избранники» на всех уровнях власти в России. А сами при этом стремятся уехать в этот капитализм и туда же отправляют своих детей и внуков на учёбу и дальнейшую жизнь.