Глаза у Сани были серыми и очень блестящими, что свидетельствовало о том, что он точно ни фига о себе не жалеет, находится в моменте и наслаждается жизнью. Вообще, даже внимательно слушая, он все время как будто находился внутри себя и оттуда тихо улыбался чему-то.
Лоб не по возрасту пересекали две неровные и глубокие морщины-борозды, наверно когда-то здорово о чем-то думал. Но сейчас Саня был воплощением безмятежности и спокойствия.
«То, что надо, свой человек, – определила для себя я и додумала дальновидно, – А там видно будет, почему так уж слишком в себе».
Подхватив нас с чемоданами, Саня решил, что брать такси не надо, в его понимании это было очень дорого и совершенно нецелесообразно, если есть метро. И я это мнение вполне, в отличии от Пятачка, разделяла. Потому что ничего о здешнем метро не знала.
О, мехикианское метро- это отдельная песня. Оно очень грамотно раскидано по городу, классно все охватывает, но если учесть, что город двадцати миллионник, то понятно, сколько здесь станций и переходов между ними. И с рюкзачком налегке, это удовольствие скакать по ступенькам без эскалатора, а метро здесь не глубокое, поэтому половина спусков выполнена просто из камня, как положено обычным лестницам в переходах.
Саша считал, что час езды в двумя пересадками с пересечением коварных переходных туннелей, это ерунда. Мой чемодан он катил и перепрыгивал по ступенькам сам, Людин мы тащили вдвоем. Ближайшей к нашему новому месту обитания была станция Такубайя.
Адрес нашего нового дома звучал как: 109 RIO Bessera 2, Mexico, и был в тот момент пустым набором букв c радостной припиской в графе *название*– «Psicosis 109». Что, вместо того чтобы насторожить и заставить задуматься, добавило двум дурочкам предчувствие приключения и ажиотаж.
– Ведь цифра 9 моя любимая! – легко убедила я Людмилу в удаче при выборе.
Не центр, но и не окраина, район не самый опасный. Хозяин творческий человек, по прозвищу Джефф. Цена очень адекватная, блага обещают вплоть до обогревателя. В общем, адрес нам ничего не говорил, а говорил Саше, и, кажется, обманул его в плане своей близости к аэропорту.
Короче, когда после бешеных скачек с тремя пересадками, а Фримен бегает как лось, то есть после втискиваний на выдохе нас с багажом в тесный вагон метро, затем после скоростного десантирования всей команды оттуда, с вытаскиванием застревающих среди пассажиров чемоданов и интеллигентного Пятачка, сопровождая процесс подавляемым стоном тяжелоатлета и вправкой на ходу, выползающих из орбит глаз обратно внутрь черепа, мы с воловьим топаньем осилили последний пеший переход, то оказалось, что мы вышли не с той стороны станции. И не той линии. А когда выяснилось, что до нашего дома по меркам столицы хоть и недалеко, но еще пилить и пилить, я подумала, что, пожалуй, надо упасть.
И поесть. А то, хрен его знает, чего завтра со спиной будет, и сердце не железное. Да и Саня ориентацию потерял, потому что он, оглядев из-под руки окрест, почесал в затылке и честно в этом признался.
День был солнечный. Какая-то широкая улица с разделительной полосой, где мы сейчас пространственно находились, сверкала светофорами, издавала гудящий шум испаноязычного человеческого улья, кишела прохожими и демонстрировала довольно современные здания по своим бокам. Мы потерялись.
То есть, лично мне было совершенно непонятно, где мы находимся. И я не скажу, что сильно волновалась, так, пару раз попсиховала для острастки, по привычке, пока мы отходили немного вглубь квартала от трассы. Впрочем, мы были с Сашей, офигенское спокойствие которого гасило все, даже только намечающиеся возмущения эмоций.
