– Если ты планируешь летать на гастроли и дальше, нам придется что‑то придумать, – убирая пистолет в отсек и вновь берясь за руль, сказал Тамир. – Ты же понимаешь, общий наркоз – не дело.
Я, разумеется, понимала.
– А если я откажусь от гастролей?
– По мне, это идеальный вариант. – Кар плавно вернулся на полосу движения, а Тамир продолжил, глядя на воздушную дорогу: – Я в состоянии содержать даже такую женщину, как ты. Но я думаю, твой отказ от работы – из области фантазий.
Ух! Как интересно!
– Такую, как я? Это какую же? – Я искренне пыталась скрыть насмешку, но получилось не очень. Да, мой учитель по сценическому мастерству плачет и матерится.
– Яркую, – пояснил муж. – Ты же звезда, Эсми. И хотя у меня нет опыта общения со звездами, я могу представить, сколько нужно для твоего комфорта.
Я решила не обижаться. Просто припомню этот разговор лет этак через пять‑шесть, и тогда ему точно станет стыдно.
– И, кстати, про фантазии. А попросить? Или… приказать? – А вот теперь я усмешку не прятала…
– Ты точно не из тех, кому можно приказать. Вернее – приказать‑то можно, но риск неоправданно велик.
Я не выдержала, рассмеялась. А мужчина этот совсем непрост. И умен к тому же.
– А в том, что касается просьб, – продолжал Тамир, – я не могу просить о таком. Ты слишком любишь свою работу.
– С чего ты взял?
– Я видел тебя на сцене, Эсми, – просто ответил он, а я…
– Кто ты?
Муж улыбнулся:
– Да так…
Подобный ответ удовлетворить, конечно, не мог.
– Тамир, кто ты? – В моем голосе прозвучали настойчивые нотки. Я действительно не собиралась сдаваться.
– Я служу своей Родине.
Опять непонятно. Нет, кое‑что этот ответ объясняет, но…
Я хотела уточнить, но не успела, отвлеклась – кар резко пошел на снижение, а на горизонте появилось нечто крайне странное. Черная блестящая громадина, которая никак не вписывалась в ставший пустынным пейзаж.
А еще за всеми этими разговорами я не заметила, как покинули город. И не обратила внимания на то, что летим не в том направлении – то есть по пути к главному космопорту таких пустырей нет. Я это точно знаю, несмотря на то, что обычно прибываю в космопорт в бессознательном состоянии.
– Это что? – выдохнула я.
Тамир не ответил, но я ответа и не ждала. Во все глаза смотрела на черную громадину, к которой мы приближались. На ее фоне ангары, здание неизвестного мне космопорта и прочие корабли казались сущей мелочью.
Я никогда настолько огромных космических кораблей не видела.
– Тамир, – вновь позвала я и взглянула на мужа.
Он улыбался. И было в этой улыбке нечто особенное – некая удовлетворенность.
Мне кажется, или Тамир рад моей реакции? Мне кажется или он действительно… хотел произвести впечатление «своим» кораблем? Ведь именно на этом корабле нам предстоит покинуть Занрис – уж в чем, в чем, а в этом я не сомневалась.
– А почему он такой огромный?
Меня одарили странным взглядом и очередной улыбкой.
Ну да! Да, я не разбираюсь в звездолетах, пушках и прочих мужских игрушках! Понимаю, что в наше время такое невежество просто неприлично, но чего вы хотите от убежденной пацифистки со страхом межпланетных перелетов?
– Потому что это флагманский корабль, – выдержав паузу, ответил Тамир.
Я застыла на мгновение, потом медленно повернулась и взглянула на мужа.
– Что? – выдохнула ошарашенно.
Да, я не разбираюсь во всех этих вещах, но что такое «флагманский корабль», известно даже мне.
