– Правильно. По-твоему, учиться музыке – это важное дело?
– Важное.
– Тогда закрывай глаза и спи. А мы с твоей мамой обо всём договоримся.
Учительница развернулась и потянула за собой маму. Я прилежно закрыла глаза. Мир снова становился волшебным.
* * *
– Я не понимаю, что происходит, – растерянно развела руками Настасья, когда женщины уединились на кухне.
– Сейчас объясню. Присядем?
– Да-да, конечно, – засуетилась Настасья.
Не сводя глаз с Ирины Вениаминовны, она выдвинула табуретку гостье, потом ногой – себе.
Молчали долго. Ирина Вениаминовна не знала, как сообщить о принятом решении так, чтобы не обидеть, мучительно подбирала нужные слова, но потом оставила эту затею и сказала просто, по-деловому:
– Я договорилась о Дашиных занятиях с директором школы Эдуардом Алексеевичем. Ваша девочка сможет ежедневно заниматься на школьном инструменте. Свой вам покупать не придётся.
Настасья подалась вперёд, хотела что-то сказать, но Ирина Вениаминовна, опередив её намерение, положила свою мягкую полную руку на руку женщины.
– Подождите немного. Я не всё сказала. Бывают исключения из любых правил. Этот случай именно такой. Если вы не возражаете, мы с вами соберём необходимые справки, чтобы Даша попала в программу по обучению талантливых детей. Это бесплатно.
Ирина Вениаминовна почувствовала, как дрогнула Настасьина рука.
– Не гарантирую, что получится. Но попробовать стоит. Посмотрите на ребёнка. У неё глаза перестали светиться. Она болеть начнёт…
– Да начала уже, – махнула свободной рукой Настасья. – Чуть понервничает – и температура.
– Видите! Чего ещё ждать? Главное было – найти инструмент. Его нашли. И дома девчушка шуметь не будет.
Всё уже было сказано, а Настасья продолжала сидеть, заморожено глядя на стену позади Ирины Вениаминовны.
В каком-то порыве Ирина Вениаминовна вскочила, шагнула к женщине и опустила руки на её напряженные плечи.
– Решайте, Настенька! Нечего тут стесняться. Вырастим мы вашу Дашку. Все вместе и вырастим. Вы в основном, а школа и государство помогут. Грех отказываться!
Жёсткие плечи опали.
– Ну вот и договорились! Вот и ладно! Теперь эмоции оставим до лучших времён и перейдём к делу. Вы готовы слушать?
Настасья кивнула.
– Тогда запоминайте. Даше необходимо сдать вступительный экзамен приёмной комиссии. Моё прослушивание, конечно, будет учтено, но для поступления этого недостаточно. Экзамен она сдаст. Ей в общем-то и консультации не нужны. Разве только чтобы не растеряться. Это – на ваше усмотрение. Будет желание – приходите. Расписание консультаций уже вывешено в школе на доске. Я его, к сожалению, ещё не переписала. Сами экзамены назначены на первое июня. На десять часов. Так… Ах да! У вас найдётся чистый лист? Необходимо написать заявление на имя директора.
– Найдётся.
– Несите.
Ирина Вениаминовна недоумевала: прилично отыграли обе выпускницы, вымучила свой куцый балл Аня Емцова, неожиданно разыгрался Женя Жбанов. Прошла первая консультация, за ней вторая, а Даши всё не было. Достаточно узнав девочку, Ирина Вениаминовна с трудом удерживала себя от очередного визита в её дом. Пришла Даша лишь за три дня до экзаменов, с широкой улыбкой, румяная, с толстенной повязкой на голове.
Ирина Вениаминовна ахнула:
– Дашуха! Что случилось?
– Это у меня этот, как его? Отит какой-то! Уши болят! – довольно пояснила девочка. – Они стреляют, как из пистолета. Мы даже к врачу ходили. Меня сначала хотели в больницу положить, но я заплакала, и мама сказала, что сама меня вылечит. Я потом всё время дома в кровати лежала и таблеточки беленькие пила. А сегодня пришла врач и сказала, что можно немного гулять. Только ватку снимать нельзя. Мама сказала, что это мой шлем, а я – космонавт!
