Ф-фу-у!
Адреналином ударило по всему телу. Первый порыв был отбросить эту гадость и завопить, но я погасила этот импульс и методично раскрыла остальные стаканчики. Везде имелась мерзкая живность разной степени взросления.
Так-так… Покрутив упаковку, нашла срок годности. Вроде июньская дата. Странно, в холодильнике лежал, я сама видела, как продавщица доставала оттуда. Или не видела. За колонной коробок не особенно-то разглядишь, где копается эта сволочь.
А! Год! Прошлогодний йогурт белобрысая подсунула!
Я вскочила, собираясь мчаться в магаз и скандалить, но замерла, услышав скрип дверных петель.
– Мари! Почему не запираешь? Глебушка будет браниться.
Точняк. Забыла.
– Проходите, – сказала я грубовато.
– Ты чего так раскраснелась? На солнце долго была? – тётя Фрося зашла в комнату, держа на вытянутых руках большую миску с вишней. Поставила её на стол и заглянула в стаканчики с йогуртом. – Что это у тебя?
– Вот! – сердито буркнула я. – Лариска-крыска подсунула просроченное. На целый год!
– Ай-яй-яй, – покачала головой соседка, – чек-то не выкинула?
– Я и не брала его.
– Зря. Без чека денег не вернут. Дорого отдала?
– Плевать на деньги! Дело принципа: какого хрена она шельмует? Вернусь сейчас и на голову ей эту дрянь вылью.
– Ой, не связывайся, Машенька! Бесполезно. Сама только и схлопочешь. Лариса и матом обложит, не постесняется, и в случае чего за порог тебя выставит. Вон какая! Её здешние мужики гренадёром кличут. За глаза, конечно.
– Она? Матом? – удивилась я, – Вчера хабалкой не показалась, мур-мур и всё такое.
– Так с тобой Стёпа пришёл. Он у Ларисы на особом счету, ни за что не станет при нём грубить.
– Типа я чужачка? Можно и пенициллин по цене йогурта подсунуть?
– М-м-да, – согласилась тётя Фрося, – своим-то не стала бы такое продавать. Знает, что хозяину пожалуемся.
– Хозяину?
– Караваеву Семёну, он тут по всем окрестным деревням точки открыл. Раз в неделю привозит продукты. Можно подловить, рассказать что да как. Только чек нужен.
– «Мыло» у него есть? Сейчас сфоткаю это безобразие и отправлю ему.
– Мыло в магазине найдётся! А разве у тебя всё вышло? Глебушка привёз всякого и шампуни, кремы, бальзамы… Страсть сколько всего!
Пока тётя Фрося лопотала, я вспомнила, что нет у меня ни мобильника нормального, ни планшета с ноутом, да собственно интернета тоже. Так что ничего никому я отправить не смогу. Так кисло стало на душе! Чуть не расплакалась. Села, упёрлась локтями в столешницу и запутала пальцы в волосах.
– Вот засада!
– Да не печалься ты так, – погладила меня по спине соседка, – если денег не жаль, так и наплюй. Я тебе сейчас простоквашки принесу. Знаешь, какая она у меня вкусная? Свеженькая, атласная – лучше всякой этой химии. Вот и ягод я тебе набрала. Поешь с простоквашей-то. Хочешь булочек с повидлой? Своё делаю, ох какое густое получается и не слишком сладкое. Принести?
– Спасибо, – я отрицательно покачала головой, – не нужно ничего. Идите варенье варить. У меня ещё вчерашние пироги остались. И молоко. Хватит.
Тётя Фрося спорить не стала, попятилась, кивая на стол:
– Вишенки поклюй! Вымыть только не забудь! Ох, и чудесная она у тебя.
«У тебя» – я хмыкнула, запирая дверь. Однако совета послушалась. Пошла на кухню, вытрясла в раковину неудачно купленный йогурт, бросила пустую упаковку в мусорное ведро, потом перемыла треть собранных тётей Фросей ягод и сервировала стол. Молоко было холодным, но от этого ещё более вкусным.
