Перед всеми она старается вести себя соответствующе. Перед учителями всегда ведет себя вежливо и улыбается, с одноклассниками по-разному, но в основном просто игнорирует. С родителями вела старается вести как обычно, ведь они все-таки знают ее с детства и уже привыкли к ее характеру, но пытается почаще проявлять внимание и заботу. Тоже касалось и брата. Но вот с Ваней она может быть самой собой. Он просто был рад, что имеет друга, она была рада дать повод матери думать, что Даша вполне адаптировалась к жизни в социуме.
– Почему ты предложила мне дружбу? – однажды в гостях у Эстер спрашивает Ваня. Им уже по двенадцать лет.
– Потому что мне нужен был друг, чтобы мама за меня перестала переживать.
– Но почему именно мне?
– Ты разве не помнишь?
– Я вообще детский сад плохо помню.
– Я выбрала троих. Но две другие девочки испугались и убежали. Ты был третьим вариантом и единственным кто согласился.
– Ясно. – Ваня совсем не обижается на ее слова, что он был последним вариантом. Он уже давно знает, что у нее нет намерения обидеть кого-то. Она просто говорит то, что знает или думает. Да, с остальными она осторожничает, чтобы не обидеть, а с ним нет. Но ему это даже нравится. Ведь она такая, какая она есть, и он единственный знает ее именно такой. Словно его удостоили чести быть единственным свидетелем какого-то чуда. – Ты вообще имеешь чувства?
– Что ты имеешь в виду под чувствами?
– Ну, например, любовь. – После его слова Эстер задумывается. – Ну или хотя бы радость?
– Скорее, что для тебя радость и печаль, то для меня «я довольна произошедшим» или «я не довольна».
– Что тогда для тебя счастье?
– Пожалуй, спокойствие и умиротворение.
– А что для тебя семья?
– Ответственность.
– И больше ничего?
– Да. – отвечает Эстер, продолжая делать домашнее задание.
– Ты так необычно мыслишь.
– И что же для тебя семья? – Эстер отрывается от домашней работы и равнодушно смотрит на Ваню.
– Семья – это любовь и счастье. Иногда радость, иногда печаль. Думаю, семья – это все. Они меня поддерживают, даже если не понимают. Они мне помогают, даже если я сильно накосячил. Хотя чаще они меня ругают и наставляют, но это тоже нормально для семьи.
– Значит, я тоже для тебя семья? – спрашивает Эстер.
– Эээ, не знаю.
– Я не понимаю тебя, но поддерживаю. Я помогаю тебе, даже если ты натворил что-нибудь. Я могу быть как источником радости, так и печали для тебя. Я часто тебя ругаю. Получается, учитывая твое объяснение, я тоже являюсь твоей семьей. – Эстер отворачивается обратно к домашней работе.
– Видимо так. Я просто никогда об этом не думал. А ты считаешь меня семьей?
– Думаю, да. Ты для меня тоже ответственность, а значит часть семьи.
Ваня расплывается в улыбке. Хорошо, что Эстер не смотрит на него.
– Кстати, почему в прошлом году ты попросила называть тебя Эстер, когда твои родители не слышат? Тебе не нравится имя, которое они тебе дали?
– Нет. Не в этом дело.
– Ты не хочешь об этом говорить?
– Нет, просто боюсь, что они могут услышать.
– Да не услышат они. Расскажи.
– Просто практически с рождения, я знаю, что Даша – это не мое имя. Я знаю, что меня на самом деле зовут Эстер.
– Но откуда ты можешь это знать?
– Я не знаю. Просто я так чувствую.
– Ты действительно очень странная.
– Когда мне исполниться восемнадцать, я поменяю имя.
– Почему не попросишь родителей поменять его сейчас?
– Просто не хочу их обижать.
