Женщина за прилавком была одета как модница двадцатых годов двадцатого века – должно быть, тяжело ей приходилось в такую жару в длинном боа из перьев. Она с подозрением оглядела вошедшего. Вряд ли сюда часто заглядывали люди его возраста. Тем более мужчины.
– Вы разбираетесь в этих нарядах? – спросил инспектор, кивая на стойки с одеждой. – В стилях, что когда было в моде?
– Вам чего надо-то?
Акцент испортил весь эффект от наряда. Разглядев продавщицу поближе, Маклин понял, что она совсем еще девочка, не старше шестнадцати, просто одежда ее взрослит.
– Вы не знаете, когда было сшито вот это платье? Или когда его носили? – Маклин выложил на прилавок пакет.
– Вы продать хотите? – Продавщица взяла его в руки, повертела. – Мы такого не берем.
Маклин предъявил удостоверение.
– Я веду следствие. Это было найдено на месте преступления.
– Я маму позову, – ойкнула девочка, отбросив пакет, словно живую змею. – Она лучше меня в этом разбирается.
Продавщица выскочила из-за стойки и скрылась за вешалками. Через несколько минут оттуда вышла женщина. Заметно старше, хоть и не такая старая, как ее одежда, которой можно было дать лет сто, а то и больше.
– Дженни! – удивленно воскликнул инспектор. – Дженни Спирс? Я вас не узнал в этом наряде.
– Ничего страшного. Мы все одеваемся по моде любимого времени. Видели бы вы Рейчел в наряде хиппи! Кстати, как ваша бабушка?
В магазине собрали костюмы разных эпох. «Трудно себе представить, – рассеянно подумал Маклин, – что наряды, выходящие сегодня из потогонных мастерских Индии и Бангладеш, сохранятся в таком же состоянии хотя бы ближайшие двадцать лет».
– Не знал, что вы здесь работаете.
Прозвучало это несколько жалко. Ловко он уклонился от вопроса – прямо политик!
– Вообще-то, я хозяйка. Уже десять лет. Ну, строго говоря, магазин принадлежит банку, но… – Дженни смущенно осеклась. – Вы ведь не поболтать пришли, инспектор?
– Зовите меня Тони. Сможете ли вы что-нибудь рассказать мне об этом платьице? – Он снова приподнял пластиковый пакет.
– Я открою? – спросила Дженни.
Маклин кивнул. Она ловко разложила наряд на широком прилавке и внимательно рассмотрела. Пальцы ее задержались на пятне крови и чуть вздрогнули.
– Сшито вручную, – заключила она. – Умелой швеей. Кружева могут быть покупными, трудно сказать. Дайте-ка посмотрю. – Она ушла в глубину магазина, протиснулась между стоек с платьями в пластиковых чехлах, проворно перебрала наряды и победоносно вернулась к прилавку.
– Вот, коктейльное платье тридцатых годов. Такое носили богатые светские девицы перед войной. Ваше платье очень похоже, почти копия. Но ткань дешевле, и, как я уже говорила, сшито вручную. Этикетки нет. Вероятно, на покупное не хватило денег.
– Так когда его сшили? И долго ли носили?
– Ну, подобный стиль вошел в моду не раньше тысяча девятьсот тридцать пятого года. До того юбки были длиннее и вырез совсем другой. Платье поношенное – кромка подола сзади подшита, ткань местами протерлась. Я бы сказала, платью лет десять. В войну приходилось чинить старые вещи.
– Стало быть, сороковые, конец Второй мировой…
Маклин задумался, жив ли еще кто-то из участников убийства.
10
На входе в участок инспектора остановил дежурный сержант.
– Вы знаете Джонаса Карстайрса?
Маклин порылся в памяти. Имя было знакомым.
– Он вам весь день звонит.
– Чего хотел, не сказал?
– Что-то про вашу бабушку. Кстати, как старушка, не лучше?
