Этнокультурная история казаков. Часть IV. Разрушение дома. Книга 5 - страница 16

Каледин, выступая 14 августа 1917 года с речью на Совещании от имени 12 казачьих Войск, обметил центробежное стремление групп и национальностей в стране. Призвав к укреплению «демократического республиканского строя», он заявил: «Россия должна быть единой. Всяким сепаратным стремлением должен быть поставлен предел в самом зародыше».

Декларация, прочитанная Калединым от имени всего казачества, произвела очень сильное впечатление. Но его несколько ослабило последовавшее на другой день выступление есаула 7-го Оренбургского казачьего полка, председателя Казачьей секции ВЦИКа Советов рабочих и солдатских депутатов А. Г. Нагаева. Он заявил, что трудовое казачество не разделяет изложенные Калединым положения, к тому же последний не имел права якобы выступать от имени всего казачества. Налицо был вполне определённый политический раскол, правда, не столько среди казачества как такового, сколько между казачьими лидерами и выразителями мнений небольшой части радикально настроенных казаков. Но на свидетелей данного инцидента это произвело весьма значительное впечатление, поскольку противоречило их устоявшимся воззрениям на казачество как единую и прочно сплочённую массу.

По мнению казаков-фронтовиков программа действий, оглашённая атаманом Калединым на Московском государственном совещании, совсем не отвечала требованиям дня, понятиям о демократии и желаниям рядовых казачьих масс. Они хотели более радикальных перемен.

* * *

Вооружённое выступление генерала Корнилова, в значительной степени ускоренное и отчасти даже спровоцированное некоторыми политическими авантюристами, началось в ночь с 26 на 27 августа. Корнилов объявил, что берёт власть в свои руки. В планах мятежного генерала одно из ведущих мест отводилось казачьим полкам, шедшим в авангарде брошенных на Петроград войск. Он рассчитывал привлечь казаков к активному участию в выступлении, помня поддержку, которую ему оказывали ответственные казачьи организации. Незадолго до мятежа Совет Союза казачьих Войск, войсковые атаманы, правление казаков Юго-Западного фронта и другие казачьи организации открыто поддержали действия главковерха по наведению порядка на фронте и в тылу. К тому же казачьи части продолжали оставаться верными командованию, сохраняя порядок и дисциплину в своих рядах. Корнилов не без основания надеялся на их поддержку и беспрекословное исполнение любых приказов.

В такой ситуации Совет Союза казачьих Войск счёл за лучшее не выступать с каким-либо заявлением, а, приняв озабоченный вид и соблюдая внешний нейтралитет, дожидаться итогов развёртывающихся событий. Но занятая им позиция не являлась пассивной. Пресса отмечала стремление членов Совета Союза «перекинуть мост» между Временным правительством и генералом Корниловым. На все вопросы журналистов, на чьей же стороне Совет Союза, его представители не давали чёткого ответа.

В ходе движения корниловских войск к Петрограду отмечалась значительная неорганизованность. По свидетельству генерала П. Н. Краснова, «не только начальники дивизий, но даже командиры полков не знали точно, где находятся их эскадроны и сотни». 29 августа к казакам 1-й Донской дивизии прибыли новые группы агитаторов от ВЦИКа Советов, местных Советов рабочих и солдатских депутатов. В настроениях казаков, и без того обуреваемых сомнениями, начал обозначаться перелом. Он произошёл на следующий день, когда казаки 9-го и 13-го Донских полков этой дивизии заявили о категорическом отказе продолжать движение на Петроград. В этот же день, 30 августа, общее собрание комитетов, частей и подразделений Уссурийской конной дивизии приняло постановление о подчинении Временному правительству и осуждении корниловского выступления. Казаки отказались участвовать в выступлении. Поход на столицу полностью провалился. Не были выполнены также и приказы Корнилова о направлении к Петрограду 5-й Кавказской казачьей дивизии из Финляндии и 5-й Донской казачьей дивизии с фронта.