– Пора и честь знать! – громко сказал Хлопин, возвратившись в зал.
Тишина.
Хлопин разозлился. Отбросив все приличия, он потянул одеяло. На стыке двух подушек лежала плешивая голова с усами и недельной щетиной. Продолжая действовать решительно, Хлопин стянул одеяло до пояса. Открылась волосатая грудь и живот раздутым шариком.
Никакой женщины не было!
– Ты что сделал с нею? – спросил Хлопин, поглядев на часы. Надо же, половина седьмого. Столько времени ушло на бесплодные мудрствования. Нужно было сразу войти и проверить своих «гостей»!
Мужчина всхрапнул.
От сердца отлегло. Живой! Но где эта женщина, где эта мускусная самка? Двери балкона закрыты наглухо. Там складировались когда-то нужные и необходимые вещи так, что трезвому можно переломать обе ноги.
– Где баба твоя? – потеряв терпение, Хлопин толкнул мужика в плечо.
Спящий шевельнулся, сделал попытку повернуться лицом к стене, от чего показал грязную простынь после контакта с его телом. Хлопин переморщился. Бомж!
– Откуда ты появился, кто ты?
– Много вопросов, – пробурчал мужик, протирая глаза.
Хлопин заметил, что на руках, впрочем, как и на теле, ни одной наколки. Похоже, бомж недавний, но, судя по асцитичному животу, здорово спившийся.
– Так отвечай по одному, чтоб не спутаться!
– Хлопин! Не наезжай! Мы вчера побратались, забыл?
– Слушай, братан, где баба?
– Ты что?! – гость резко сел. – Ничего не помнишь?
Ноги Хлопина подкосились, он плюхнулся на край дивана.
– Наталью мы это… – мужик щёлкнул пальцами, – по очереди оприходовали и того…
– Чего, того!!!
– Растворили в твоём суперрастворе и спустили в канализацию!
– Да ты что?! – Хлопин рванулся к подоконнику. Термостат стоял на месте. Только вот, зажимы были раскрыты! Александр Юрьевич откинул крышку и облился потом до колен – колбы с вытяжкой не было!
– Не пугайся так, Хлопин, – утешающее сказал ночной гость. – Никто нас не видел, не знает…
– Да ты хоть понимаешь, что произошло?!
– Будь спок! – бомж хлопнул по плечу доцента. – Я могила!
– Где вытяжка? – Хлопин стоял босым посредине комнаты, в кожаном френче, часто моргая.
– Дрянь я бы сказал, ещё та!
– Это ты о ком?
– Настойка твоя, Хлопин!
– Так что мы с нею сделали?
– С Натальей?
– Тьфу ты! С вытяжкой!
– Хлопин, ты бы вспомнил…
– Ничего не получается! – Хлопин упал в кресло, обхватил голову руками.
– Хотя бы, как меня зовут! Ведь с незнакомыми бомжами не братаются, не так ли, доцент Хлопин?
– Сидор! – выкрикнул Хлопин, всплывшее в голове имя.
– Вот, другое дело! – ободряюще сказал бомж. – А то ты да ты, я ж не Иван Кузьмич, что ты мне тычь!
– Сидор, ты чего такой радостный? Человека убили, изнасиловали, вытяжку вылили в унитаз!
– Опосля в рояль насрали, чудно время провели!
– Сидор! Я сейчас звоню в милицию!
– Для чего? – встрепенулся Сидор, прыгая в одной штанине. Джинсы его были почти новыми, только на одной коленке темнело жирное пятно. Наверняка, выбросили на помойку в элитном районе.
– Сдам тебя властям. За нарушение неприкосновенности жилища и убийство твоей подруги!
– Перестань, Александр Юрьевич! Я пошутил. По-шу-тил!!! Всё в порядке. Пили вдвоём, много болтали, ничего больше!
– Так, а это… – Хлопин повернул голову в сторону прихожей. В следующий момент он всё понял. Кашемировый плащ бомж нашёл на той же помойке, где подобрал джинсы.
– Я пошутил, прости меня, дурака! Пока ты отключился, я немного похозяйничал у тебя.
– Заметил, – отмахнулся Хлопин, вспомнив о посуде в раковине.
