– Листок. – потребовал он
– Слушайте, я его посеял, может, по паспорту пропустите.
– Листок. – продолжал на своём охранник.
– Ну я же сказал, я его потерял, возьмите паспорт. – Алексей заметил, что его голос звучал как-то по-детски и умоляюще, он даже не узнал свой тембр.
– Приказ никого не пропускать без экзаменационного листа. Давай, не задерживай очередь, следующий. – сказал охранник, но следующий не подошёл, так как Алексей странным и пренебрежительным смешком отреагировал на слово «приказ».
Алексей внезапно для посторонних глаз приосанился. Его голос снова воспрял духом, а глаза зажглись командирской задорностью.
– Слушай меня, товарищ охранник, что ты меня калишь своими приказами? Я с армии сюда приехал не для того, чтобы твоим приказам подчиняться. На тебе паспорт, – он ткнул им в грудь охраннику, и тот его взял, чтобы он не упал вниз, – эта книжка намного важнее твоего мятого листка. Запиши мои данные и дай пройти.
Охранник забежал в свою будку, чтобы переписать данные, но, раскрыв документ, увидел, что это военное удостоверение. Не зная, что писать, он молча вернул его Алексею.
Пока они спорили, Алексей и не заметил, как резко потемнело. Над головой сгустились тучи и стало мерно накрапывать. Дождь еле процеживался сквозь темно-синюю муть, ласково стуча по листкам деревьев. Он прошёл мимо желтого особняка с белыми пилястрами. Подошёл к памятнику, который стоял спиной к нему. Это оказался Герцен. Он задумчиво смотрел на маленький парк, что впереди его дома. Внутри двора никого не было. Алексей стоял один. Он повернулся к зданию, чтобы посмотреть на фронтон. В небольшом треугольнике спрятались музы с арфой от противного дождя. Вдруг щебетание листвы от капель усилилось. Поднялся шум, а вместе с ним полил ливень. Алексей забежал внутрь.
Старый запах. Пыльный. Подвальный. Сырой. Казалось, что он не спрятался от этого дождя. И пришёл в то место, где он царит всегда. А затем он увидел узкий коридор со вздутым линолеумом и обшарпанными дверями. Он прошёл вперёд и оказался у каменной лестницы.
Алексей взбежал по лестнице вверх. Оказалось, что все абитуриенты чего-то ожидали на втором этаже. Он собрал рукой всю влагу со своих волос и отбросил капли воды на пол. Путь вёл мимо множества горшков с цветами, но он так и не сдвинулся с места. Рядом сидела молодая девушка, которая смотрела на него и улыбалась какой-то тайной для него улыбкой. Он никогда не видел более разговорчивых глаз. Большие и круглые, они глядели на него своими морскими зрачками. Они были наполнены какой-то живительной энергией, влажностью, которая придавала блеск некой кокетливой поволокой, оттиском улыбки всего её духа в них.
Своим взглядом она исподлобья разговаривала с ним. Удивительно, что Алексей понимал этот язык, но не мог на нем изъясняться. Она приглашала его сесть рядом с ней, а он всё суетился вокруг. Девушка с невероятной силой юности буквально смеялась своими глазами.
У неё были каштановые волосы, которые отдавали серым оттенком. Кожа нежная, бежевая. Тонкие губы застыли в лёгкой улыбке. Вдруг она решила заговорить обычным человеческим языком:
– Ты не хочешь занять место рядом со мной?
– Что?
– Место рядом со мной. Там уже всё занято.
– А, так поэтому ты здесь сидишь?
– Ну да. – сказала она и снова посмотрела на него улыбающимися глазами. – Меня Аней зовут.
– Я Алексей.
Их разговор отвлёк юноша в соседней комнате, утопающий в фикусах и мокром солнечном свете. Он громко декламировал свои стихи, а вокруг него уселись девчонки и хлопали каждый раз, когда он затыкался. Алексей сразу обратил внимание на его странную трость с серебряным черепом на рукоятке. Из-за пазухи он достал маленькую бутылочку коньяка. Её он передавал дамам по кругу. Эта бутылка была неким обрядом инициации в их общину.
