– Тео. Это сокращенно от Теодор.
– Отлично. А я – Натан. Сокращенно от Натаниэль.
Мальчик никак не отреагировал на это, даже не улыбнулся – так что Эмма, изогнув бровь, произнесла одними губами у него над головой: «Он обожает птиц». Одновременно она попыталась салфеткой удалить следы страданий со щек сына.
– Прошу прощения за всю эту суматоху, но я рад, что могу наконец и в самом деле познакомиться с вами, Эмма. – Мужчина крепко пожал ей руку, твердо глядя прямо в глаза. – Я был на площади в тот день, когда вы приехали.
– Да, я помню. Софи мне все о вас рассказала.
– Неужели? – Последовала пауза, во время которой Натан так и не отвел свой немигающий взгляд, а потом он ухмыльнулся и опять повернулся к Тео: – Что ж, похоже, ты спас малиновку.
– Малиновку? А я думал, что они появляются на Рождество…
– Нет, не только. Они летают здесь весь год. И всегда защищают свою территорию. Так что драки между ними нередки.
– Так вы любитель птиц? – спросила Эмма, выпрямляясь.
– Нет, нет, – Натан стал отряхивать брюки. – Не я. Это мой приятель в пабе, Том. Он, кажется, знает о птицах всё. – Неожиданно лицо Натана просветлело: – Вот что я предлагаю, молодой человек. Почему бы нам не отнести птичку ко мне домой – я живу совсем рядом, – а потом мы позвоним Тому и выясним, что он думает по этому поводу.
Тео обернулся к матери, чтобы проверить ее реакцию.
– Мы же собирались домой, есть блины…
– Совершенно случайно я умею готовить отличные блины.
– Кроме шуток? – Эмма посмотрела Натану прямо в глаза, а потом перевела взгляд на часы. – Ну что ж, почему бы и нет…
Амбар находился в пятистах метрах дальше по тропинке и был примером одного из тех редких перестроенных зданий, которое не располагалось непосредственно напротив фермерского дома. Он стоял на собственном участке площадью в два акра, что обеспечивало ему неожиданную уединенность. Внутри амбар был полностью переделан – крутые ступеньки поднимались к роскошным двойным дверям из дуба, ведущим прямо в гостиную со свободной планировкой, которая также включала в себя кухню и столовую.
– Ого, – Тео рассматривал длинные половицы из полированного дерева. – А можно я сниму ботиночки?
– Нет, Тео, – Эмма заметила на низких столиках весьма дорогую на вид керамику. Пострадает в первую очередь, если он поскользнется в носках.
– Ну, пожалуйста…
– Я сказала – нет. – Это было произнесено с привычной решимостью.
Мать с сыном вместе разглядывали помещение, пока Натан искал место, куда можно было положить птичку, так чтобы Белла ее не учуяла, но в конце концов протянул сверток Эмме: «Вы не подержите?» – и вывел собаку по лестнице на задний двор.
Через пару минут он появился с коробкой для обуви, в которую и предложил Эмме положить малиновку.
– Сейчас мы позвоним Тому. – Натан быстро вымыл руки, взял телефон и, пока набирал номер, прошел на кухню и открыл буфет. – А теперь перейдем к блинам… Прошу вас, чувствуйте себя как дома. Если ты готов простить Беллу, Тео, то она в саду. Она здорово обращается с поноской. Там, на лужайке, лежат несколько мячиков. Надо спуститься по ступенькам и пройти в большие двери. Честное слово, она очень дружелюбная. – Он повернулся к Эмме, неожиданно нахмурился и покраснел. – Хотя, если твоя мама нервничает… Уверяю вас, собака совершенно безопасна. Я знаю, что некоторые родители…
– Всё в порядке, если только я буду видеть их в окно.
