Чтобы не становиться причиной еще большего раздора между братом и сестрой, Красницкий отступился. Пусть все идет своим чередом. Правда, старался как можно реже бывать у Марины. Ему было тяжело видеть, как она страдает.
Отчасти Павел считал себя виновником ссоры. Не вступившись тогда за Маняшу, он бы не вызвал вспышку гнева у Бориса. И, как знать, наверняка, они бы быстро помирились.
Борису было нелегко смириться со случившимся. Но принять и отпустить ситуацию он не мог. Слишком больно было осознавать двойное предательство. Мучили сомнения в правильности своего поведения. Однако и пойти на попятный считал ниже своего достоинства.
Все разрешилось неожиданно.
Маринка поздно вечером возвращалась от подружки. Вместе готовились к сессии. Хотелось одного – завалиться поскорее в постельку и отдохнуть от постоянной зубрежки.
Неожиданно девушка почувствовала сильный толчок в спину. Пробегающий парень на ходу выхватил у нее сумочку. Марина даже охнуть не успела. Поднимаясь, она с ужасом увидела второго бегущего мужчину. На ходу он хрипло бросил: «Все в порядке?». И пронесся мимо, стараясь догнать налетчика. Что-то слишком знакомое было в его широких плечах. Хриплый голос также был удивительно родным.
- Боря! – преследователь не оглянулся. Он настиг-таки хулигана, и уже схватил его за грудки. Это был мальчишка лет шестнадцати. Рука преследователя, размахнувшаяся для жесткого удара, застыла в воздухе.
- Сумку! – прохрипел Борис. Это был он. Получив похищенную сумочку, он толкнул паренька: - Благодари Бога, что мал. А то бы… Не договорив, резко развернулся и подошел к ошарашенной Марине.
- Почему одна так поздно? – вопрос прозвучал грубо, но с теплыми нотками заботы. – Что ж твой-то не оберегает? Или бросил уже?
- Боря… о чем ты? Как ты здесь? – мелькнула догадка, что встреча не совсем случайна. - Неужели следит? Конечно, иначе и быть не могло. Это не случайность.
- Да так, мимо шел, - небрежно бросил он. – Пойдем, провожу. Павел-то дома? – В скупых фразах было все: и забота о младшей сестре, и ревность к Павлу, и желание преодолеть бездну отчуждения.
Маринка схватила брата за руку:
- Боря, выслушай меня. Мы не живем вместе! И никогда не жили. Как ты мог подумать? Павел заботится обо мне по-братски… как ты. И не думай ничего дурного. Он видит во мне только обиженную брошенную девчонку.
- Правда? – все еще хмуро спросил Борис. Темнота скрывала наполнившиеся слезами глаза. Он нежно обнял сестренку: - Прости меня, дурака. Я уж думал…
- Если бы ты думал, - уже назидательно вычитывала Маняша, - то заметил бы, что Павел серьезный, мудрый и благородный человек. К тому же, – твой друг.
- Бывший, - прозвучало с признаком глубокого сожаления.
- Только ты сам во всем виноват. И я… тоже. А знаешь, пойдем я тебя чаем напою.
- А Павел?
- Так ведь он на дачу сразу переехал. Здесь бывает редко. Продуктами снабжает и так, если что надо.
- Ты ничего не скрываешь? – недоверие не отступало.
- Скрываю. Я … люблю его. Только он этого не замечает.
- Но его слова. Там, в клубе?
- Он просто испугался, что ты меня обидишь. Вам бы помириться.
- И как ты это себе представляешь?
- Да очень просто. Признайся в своей несдержанности и… прости, но глупости.
- Ладно, пойдем чаевничать. Видно будет. У тебя все хорошо? Как в университете?
- Все нормально. Вот только ссора наша затянулась. Это было мучительно для всех нас.
