Баженов стреляет в нее глазами и слегка улыбается, самую малость, одними уголками губ. Она тут же подхватывает:
— Что?! Тридцать минут максимум, я засекала.
— Да конечно, — бурчит он. На миг закатывает глаза.
Отворачиваюсь и прыскаю! Забавные они в этих своих перепалках. Я жадно напитываюсь исходящей энергетикой — их легкостью, нескончаемым флиртом. Даже если бы я не влетела к ним в номер, то могла бы догадаться: между ребятами достаточно близости. А тут еще четкая картинка в воображении — ее голова у его паха. И невинное предложение после — присоединиться. Я бы спросила, какие отношения у них, но для этого нужно выпить. Много.
Тушу сигарету и принимаюсь за салат. Сметаю его махом, шлифую сворованным куском пиццы.
— У тебя все нормально? На работе, — украдкой спрашивает Яна. — Ты хмуришься.
Демьян кивает, впрочем, морщинка между бровями становится лишь глубже. Я вижу, что он полностью трезв, пьет воду с лимоном.
— Решу. Отдыхай.
Яна наклоняется, и он легонько целует ее в губы. Я вновь отворачиваюсь — настолько это естественно и интимно, а подглядывать нехорошо.
— Марк тоже все еще работает? — спрашивает Демьян.
— Нет, он в номере. Очень устал и вырубился. Это мне вечно не сидится на месте, хочется куда-то идти или ехать.
— Что-то знакомое! — восклицает Яна. Жалуется мне: — Мы собирались в классный ресторан, я забронировала стол за неделю, в итоге сидим в отеле и курим. Всё. Весь досуг. Ни танцев, ни впечатлений.
— Кристина, спасай, — мягко произносит Демьян, — самое время для галереи твоих работ. — И поясняет Яне: — Кристина художница.
— Да ладно! — оживает она.
Демьян тоже тянется ближе, когда я открываю на телефоне один из альбомов. Еще немного, и его дыхание коснется моей кожи.
Как же хорошо, что он в носках. И во всем остальном. Господи.
Мы перебарываем остатки смущения и снова шутим о том, что было. В этот раз довольно жестко, я прошу повторить на бис. Баженов цокает языком, Яна веселится.
Время устремляется вперед с такой быстротой, что оглянуться не успеваю: мы обсуждаем все подряд. Мои работы, Адлер, форум, мой брак. Я рассказываю, как познакомилась с Марком, показываю фотографии с нашей свадьбы, в какой-то момент ловлю себя на том, что немного хвастаюсь. Просто... Демьян с Яной постоянно контактируют — касаются друг друга, переглядываются, шутят.
Глядя на этих двоих, я понимаю, как много мы с Марком теряем, отмалчиваясь последние месяцы. Демьян протягивает мундштук и новую насадку в пакете. Поначалу отказываюсь, но потом беру.
Курим втроем, снова шутим, снова смеемся. И я расслабляюсь, да так, что саму себя не узнаю. Демьян по-прежнему трезв, периодически выключается из беседы и утопает в телефоне, но мы и с Яной не скучаем. Она общительная и не вызывает негатива. Приятная девушка.
И тем не менее... в глаза друг другу мы с Баженовым так и не смотрим. Явно избегаем контакта. Случившееся не забыто и грозной тучей висит в воздухе. Давит на нас сверху. Я не могу развидеть ту картину, перестать слышать звуки.
Поглядываю украдкой.
Не всегда он такой правильный и благородный, как со мной. Не всегда и не со всеми — простая истина, понятная, логичная. Но все же почему-то потрясшая до глубины души.
Не могу я так скоро вести себя как прежде. Слишком пьяна и возбуждена, чтобы выбросить из головы секс.
А потом наступает два часа ночи, и на мой телефон падает сообщение:
