Краем глаза замечаю, что «команда» Клаудии старательно записывает. Когда я говорю, что люблю рисовать, они бросают на меня заинтересованные взгляды.
– И как, хорошо получается? – напрямик спрашивает Клаудиа.
Я пожимаю плечами:
– Ну, вроде неплохо. Обычно я просто делаю наброски карандашом. Лица, например.
– Она просто скромничает, – подает голос Пейсли. – Вонн потрясающе рисует.
Голубые глаза Клаудии сияют от возбуждения, она поворачивается к своим коллегам, и все они одновременно выдыхают:
– Фан-арт!
– Простите… что? – спрашиваю я в полном недоумении.
– Так будет выглядеть первый контакт. Мы пытались изобрести сценарий первой онлайн-встречи, но все варианты выглядели очень фальшивыми. А теперь представь: ты публикуешь в «Твиттере» портрет Окли, который сама нарисовала, и тот ему настолько нравится, что он тебе отвечает! – Писклявая пиарщица начинает оживленно махать руками, все больше захваченная картиной, которую изображает. – Его фолловеры такое точно заметят, потому что он очень редко отвечает кому-то. И он тебе пишет, что твой рисунок его очень тронул, практически до слез. Вы обмениваетесь несколькими репликами, а потом… – она делает театральную паузу, – он на тебя подписывается!
Все три ассистентки синхронно вздыхают.
– Точно, – одна из них энергично кивает.
– Но, – с сомнением произносит другая, – нужно как-то разобраться с вопросом ее сестры.
– Да, – соглашается Клаудиа, – точно. Хм-м-м…
Мы с Пейсли непонимающе смотрим друг на друга. Такое чувство, как будто все эти люди разговаривают на каком-то другом языке.
Джим замечает наши недоуменные лица и быстро поясняет:
– То, что твоя сестра Пейсли работает в этом агентстве, обязательно всплывет. И как только пресса это откопает, все немедленно примутся строить безумные теории о том, что все это специально подстроено менеджером Окли…
Я, не удержавшись, фыркаю.
Но Джиму, судя по всему, это не кажется смешным:
– …который совершенно случайно оказывается родственником директора этого агентства. Так что нам нужно придумать правдоподобное объяснение тому, как вышло, что сестра сотрудницы «Даймонд» вдруг оказалась связана с одним из клиентов.
– Спишем на совпадение, – без тени сомнения говорит Клаудиа. – Например, один из твитов Вонн может быть таким (она как бы «пишет» пальцами в воздухе): «ОМГ! Я только что поняла, что моя сестра работает в том же агентстве, с которым ты сотрудничаешь! Ничего себе!».
Я делаю над собой усилие, чтобы не закатить глаза.
– А что, это может сработать, – серьезно говорит Джим. – А потом Пейсли, – он бросает взгляд на мою сестру, – даст небольшое интервью о своей роли в этих отношениях.
– Какой роли? – волнуется Пейсли.
Клаудиа, судя по всему, читает его мысли, потому что тут же начинает кивать. Честно говоря, я удивлена, как ее голова вообще держится на шее при такой-то скорости.
– Ты расскажешь, в каком была шоке, когда менеджер Окли пригласил тебя на встречу и сказал, что его клиент хочет узнать номер телефона твоей сестры.
Пейсли тоже начинает кивать, и мне хочется ее пихнуть: зачем она подыгрывает этим сумасшедшим?
– У меня есть еще несколько вопросов к Вонн, – говорит Джим. – Пейсли сказала, что ты с кем-то встречаешься.
Я замечаю, как сестра слегка поджимает губы при упоминании об УУ. Ладно, однажды ей все-таки придется смириться и принять тот факт, что я в него влюблена.
– Да, у меня есть парень, – несколько смущенно отвечаю я. – И, честно говоря, в моем «Твиттере» и «Инстаграме» довольно много наших совместных фотографий.
