Хейверс все это время смотрела на свою лодыжку, спрятанную верхом кроссовка, но, услышав свое имя, вскинула глаза.
– Где? – спросила она.
– Что «где»?
– Где я должна совершить этот шопинг?
Последнее слово прозвучало так, словно Изабелла порекомендовала ей облизать мостовую.
– В «Селфридже» или в «Дебенхемсе»[7],– сказала Изабелла, – И если вам не под силу сделать это одной, возьмите с собой кого-нибудь. У вас наверняка есть одна-две подруги, которые знают, что следует носить на работе. Если никого не найдете, почерпните вдохновение в журналах. Рекомендую «Вог» или «Эль».
Хейверс не выглядела довольной и готовой с радостью принять советы. Напротив, вид у нее был унылый. Что ж, ничего не поделаешь, подумала Изабелла. Их разговор можно было расценить как сексистский, но ведь она – бог свидетель – и в самом деле пытается помочь этой женщине. С этой мыслью Изабелла решила выложить все до конца:
– И раз уж мы об этом заговорили, может, вы и с волосами что-нибудь сделаете?
Хейверс ощетинилась, однако ответила вполне спокойно:
– Никогда не была способна что-нибудь с ними сделать.
– Тогда, возможно, это сделает кто-то другой. У вас есть постоянный парикмахер?
Хейверс поднесла руку к своей безжалостно обкромсанной голове. Цвет у волос был приличный, напоминающий сосновую кору, но выглядели они совершенно неухоженными. Очевидно, сержант стригла их сама. Не исключено, что секатором.
– Так он у вас есть? – повторила свой вопрос Изабелла.
– Нет, – созналась Хейверс.
– Вам нужно им обзавестись.
Хейверс пошевелила пальцами, словно раскатывая между ними сигарету.
– Когда?
– Что «когда»?
– Когда я должна осуществить все ваши… предложения?
– Вчера, если можно так выразиться.
– То есть немедленно?
Изабелла улыбнулась.
– Вижу, вы хорошо улавливаете мои намеки. А теперь… – И тут они подошли к тому, из-за чего Изабелла пригласила Хейверс к переговорному столику, – Скажите, что слышно от инспектора Линли?
– Почти ничего, – Хейверс сразу насторожилась, – Да я всего-то пару раз с ним и говорила.
– Где он?
– Не знаю. Думаю, до сих пор в Корнуолле. Последнее, что я слышала: он все еще идет вдоль побережья.
– Дорога немаленькая. Каким он вам показался, когда вы с ним говорили?
Хейверс свела на переносице неухоженные брови, по всей видимости обдумывая, куда клонит Изабелла.
– А каким может казаться человек, которому больше не надо думать о защите жизни его жены? Веселым я бы его не назвала, но он понемногу приходит в себя. Вот и все.
– Когда он к нам вернется?
– Сюда? В Лондон? В Скотленд-Ярд?
Хейверс задумалась. Должно быть, Изабелле как новому исполняющему обязанности суперинтенданта хочется знать о намерениях бывшего суперинтенданта.
– Он не мечтал об этой должности и исполнял свои обязанности временно. Линли не хочет повышения по службе. Не такой он человек.
Изабелле не нравилось, когда читали ее мысли, тем более когда это делала другая женщина. Томас Линли ее и в самом деле беспокоил. Она не была против его возвращения в команду, но если это случится, пусть все будет на ее условиях. Последнее, чего она хотела, было его неожиданное появление и фанатичный восторг сотрудников.
– Меня беспокоит его здоровье, сержант. Если что-нибудь услышите, сообщите мне. Я хочу знать, как он себя чувствует, а не что он скажет. Могу я положиться в этом на вас?
– Да, – ответила Хейверс, – Но вряд ли я с ним еще буду разговаривать.
