А добил её инстаграм. Пляжные фото подруги – загорелой, весёлой, с коктейлем и парнем, появлялись в ленте так часто, будто та выложила весь недельный запас прямо сейчас, поймав наконец вайфай у бассейна. Хмурясь, Светлана пролистнула очередное фото в купальнике, но неудачно – тут же попала на рекламу маникюра. С её-то всегда коротко стриженными ногтями! Надо было скорее бросать телефон, пока он не подсунул ей какую-нибудь беременную – это точно стало бы уже перебором. Отложив сотовый в сторону, она почти с неприязнью посмотрела на стоматологическое кресло – новое, роскошное, возвышающееся в середине кабинета как трон. Троном оно и было – а она лишь ежедневно приносила себя ему в жертву. Ей внезапно захотелось расплакаться, и способ успокоиться был лишь один. Светлана сделала последний глоток и позвонила по внутренней связи в регистратуру.
– Вера, зови котлетного монстра…
Полный мужчина едва помещался в кресле и был похож на густой кисель, разлитый в прозрачном пакете: вроде бы замер, но только тронь – забулькает, пойдёт ходуном. Светлана осторожно склонилась над ним.
– Как правая «пятёрка»? Не беспокоит? – она легко постучала зеркальцем по зубу.
– Там всё на «пятёрку», доктор! – довольный своим каламбуром, мужчина захохотал ей прямо в лицо, – а вот слева зуб так и ноет…
От запаха изо рта не спасала и маска – Светлана, повернувшись за инструментом, даже зажмурилась.
– Сейчас полечим! – ласково сказала она, – я ведь тогда ещё предлагала!
– Да кто ж вовремя лечит? – громко засмеялся мужчина и широко развёл огромными руками, едва не опрокинув стаканчик с водой. – Так и живём! Всегда до последнего терпим!
Светлана на мгновение замерла – подмечено было верно.
– Это точно… Сейчас сделаем укольчик, и не нужно будет больше терпеть…
– Мне бы такой укольчик каждое утро! – всё не унимался её пациент, – чтобы проснулся, и сразу жизнью доволен!
Она улыбнулась и отошла к холодильнику, присела, доставая новую упаковку. Да! Всем бы такой укольчик! Чтобы не нужно было мириться со скучной работой, отношениями, зашедшими в тупик, или ходить бесплодно кругами вокруг мечты… Иначе всё это незаметно, но медленно разъедает. Прямо как кариес… А ведь точно, без шуток! Ноет иногда что-то, даёт о себе знать – понимаешь ведь сердцем, что свернул не туда… а всё отмахиваешься, откладываешь разговор с собой на потом. Продолжаешь жить, как ни в чём не бывало. А оно разъедает, пока не достанет до нерва – какой-то жизненной драмы – и вот тогда уже так болит, что самому не справиться.
– Пять минут подождём… так!.. прикройте, пожалуйста, рот! – едва успела она шутливо скомандовать, поставив Попову укол и опередив на мгновение очередной его комментарий.
Пока работала «заморозка», Светлана сидела за компьютером – решила всё же дать шанс идее, которую все последние годы от себя гнала. Пришло в голову воспоминание – однажды ребёнком она остановилась как вкопанная в «Детском мире», залюбовавшись большой, в половину себя, игрушечной машиной. Она ей понравилась до слёз, до дрожи. Чёрная, сверкающая хромированными деталями, явно из другой жизни. Но Светлана тогда уже всё понимала. И цены, и то, с каким трудом собирала её мать в первый класс, и то, что девочки должны играть в куклы – машины для мальчиков. Она ничего не сказала матери – ни тогда, ни позже. И через много лет, когда выбирала в салоне уже настоящую машину, тоже всё понимала – куда ей такую большую, зачем ей ещё один неподъёмный кредит? Поэтому взяла маленькую, юркую, практичную, укороченную сначала дизайнером, а затем и торопящимся водителем джипа за ней в потоке. Она затормозила на светофоре на жёлтый, а он – нет.
