В это время у закрытой двери стоял Даня, снимая на Юрин телефон закрытую дверь, откуда доносились Настины рыки. Причём он изображал, как там всё происходит, от чего и Юра, хоть и с видом, мол, ну и дурак же ты, стал смеяться. Тут Даня перевёл камеру на Юру, Юра, как всегда, быстро нашёлся и, сделав серьёзное лицо, стал шипеть в экран: «Ты чего, идиот, что ли, убери каме… – посмотрел на дверь, как бы Настя не услышала про камеру, хотя ей и не до этого сейчас, но на всякий случай. – Убирайся отсюда!» – закончил Юра. Даня выключил камеру, но в то же время стал вытягивать лицо, стараясь не заржать. Сдержав смех, он стал пародировать Юру. Для пущего эффекта он махал кулаком и шептал, делая комично злое лицо: «У-у-у-убирайся отсюда, поганец!» Друзья беззвучно смеялись. В какой-то момент Даня включил серьёз и сказал: «Я вызову тебе такси, а ты жди свою даму». И отошёл вместе с Юриным телефоном.
Они договорились вывести её через технический выход. Такси уже ждало. Насте было не по себе. Она несколько раз начинала спорить, что ей надо к себе домой, что к Юре она не поедет. Но по-настоящему она меньше всего хотела остаться в таком состоянии одна, да ещё и с пожилой соседкой в квартире. А у Юры было уютно и спокойно. Поэтому, когда она, несмотря на все свои протесты, увидела Юрин дом, то с облегчением проговорила: «Похититель чёртов», – и пошла к двери.
Юре Настя действительно очень понравилась, поэтому и речи не было, чтобы он попытался что-то извлечь из беспомощности её состояния. Первым делом он отвёл её в ванну. Родителям он объяснил ситуацию и уверил, что сам всё нальёт и погреет. Налил крепкого чая, подогрел суп и постелил новую постель. Супа Настя съела всего пару ложек, Юра доел из её тарелки, сказав, что суп стал вкуснее. После чая Настя готова была попробовать прилечь, ей хотелось спать. Юра отвёл её в свою комнату, сказал, что будет в гостиной, что, если что-то понадобится, то пусть звонит ему. Набрал свой номер с её телефона и сбросил. «Спокойной ночи», – сказал Юра и пошёл на выход из комнаты. Выходя, он обернулся и, собравшись с силами, спросил: «Тазик принести?» «Нет, спасибо, спокойной ночи», – ответила Настя, и Юра вышел. Было всего без сорока минут полночь. Юра поставил будильник на восемь утра, понедельник никто не отменял, и тоже лёг спать.
И хоть у нас краткий обзор на одиннадцатилетний отрезок жизни двух друзей, в некоторых местах остановимся более подробно. Например, Юрина первая любовь.
В восемь утра Юра проснулся от будильника, возни на кухни и кофейного запаха. Несмотря на то, что вчера было выпито алкоголя достаточно, чтобы сегодня вызвать грусть и апатию, Юра был в отличном настроении. В восемь пятнадцать он зашёл в свою комнату, включил свет, сел на стул рядом с кроватью и приготовился уговаривать Настю проснуться.
– Настя, привет, пора вставать.
Настя отодвинула одеяло с головы, уставившись на Юру, потом стала оглядываться по сторонам, осознавая, что находится в незнакомой обстановке.
– Ты меня-то хоть помнишь? – спросил Юра.
– Конечно, что за вопрос. Сколько времени?
– Восемь пятнадцать.
– Чёрт возьми, Гриша, у меня же поезд через двадцать минут! Я в Питер уезжаю, я же просила, раньше разбудить!
Юра испугался. Какой ещё Гриша? Потом начал осознавать, Настя вообще думает, что сейчас в Омске. Но вдруг заметил, что собираться она никуда не спешит, а внимательно следит за ним. И насладившись выражением его лица, Настя начинает смеяться. Юра тоже смеётся, удивляясь и восхищаясь, от чего ему становится ещё смешнее. Наконец он зовёт Настю на кухню завтракать, упоминая, что мама делает отличный кофе. Настаёт пора пугаться Насте.
