Как решала потом свои проблемы невеста, можно только предполагать. Неизвестно, какие претензии предъявила она работникам сельсовета за их непрофессионализм. В сельсовете узнали о незаконности регистрации брака из письма за подписью командира полка. Смешной случай? Да можно посмеяться над доверчивостью невесты и над неосмотрительностью работников сельсовета. Но стоит ли? Судьба девушки надломлена Возможно, что она стала посмешищем не только в своём селе, но и во всей округе.
Не все офицеры отдыхают так. «Шутников», подобных Подвольскому, в армии по пальцам пере считаешь. Большинство офицеров – люди добро порядочные, добросовестно исполняющие свой воинский и гражданский долг.
Мы, солдаты, тогда не думали о возможной трагедии невесты. Нас захлёстывали эмоции от комедии молодого замполита нашей роты, лейтенанта Подвольского.
Вступив после «женитьбы» в должность замполита роты, лейтенант Подвольский приступил к «закручиванию гаек». Прежний замполит Зенцов дорабатывал с нами срок до перевода и мог на что-то не обращать внимания или просто делать замечания. У Подвольского же можно было получить наряд вне очереди за небрежно подшитый подворотничок или расстегнутую верхнюю пуговицу гимнастёрки. За плохо начищенные сапоги он не скупился «наградить» нас тремя нарядами вне очереди.
Осенью, незадолго до демобилизации, в строю на его глаза попал Газмагомедов, нёсший службу в хозяйственном взводе полка.
– Это что за чубатый махновец? – обратился он к сержантам. – Чей? Почему неуставная причёска? Чтоб я больше не видел этого басмача. Тебе, Сазанаков, работа. Ясно?
– Так точно, – ответил рядовой Сазанаков, по совместительству исполняющий обязанности ротного цирюльника.
Горделивый ингуш Газмагомедов старался не показываться в поле зрения замполита. Через несколько дней, будто вспомнив что-то или кого-то, лейтенант на утреннем построении спросил у прапорщика:
– Почему в строю не все? Где остальные?
– Нет только караула, собаководов и хозяйственного взвода, – ответил взводный.
Кинологи – привилегированная каста, всегда ссылались на то, что они круглые сутки с собака ми и на построения не приходили. Ребята действительно хлопотали: выставляли собак на посты, готовили пищу и кормили питомцев, убирали после них, чистили и мыли. По требованию в строй при были все, кроме караульных. Щеголеватый сержант Соболев, командир отделения собаководов сам был всегда начищен, отглажен и наодеколонен. То же он требовал от подчинённых.
– На всех любо-дорого посмотреть. Благодарю за службу, сержант! – сказал замполит и перевёл взгляд на встающего в строй «махновца». – Рядовой Сазанаков, выйти из строя. Почему не выполнил приказ?
– Так я… Так он… Не мог же я насильно, – оправдывался низкорослый Миша Сазанаков.
– Бегом в роту за табуретом и ножницами. Газмагомедов ко мне. Садись, – скомандовал лейтенант дембелю.
Указав на табурет, взял у Сазанакова ножницы Ото лба до затылка выстриг полосу так, что стриж ка под ноль оказалась неизбежной. Цирюльник Миша после построения так и сделал. Видели бы вы того горделивого ингуша, когда лейтенант орудовал ножницами. Желваки ходили как жернова а на глазах навернулись слёзы. Такое унижение он не простил бы, но в армии тот прав, у кого больше прав. Не пожелав укоротить шевелюру, дембель лишился её.
Всем стало ясно, что Подвольский дважды замечаний не делает.
