Ева. Грани миров - страница 27

– Это, это все настоящее?

– Завораживает больше мультиков Анта, – Марк широко улыбнулся, – Это самый настоящий аналоговый подвал в Нейме. Здесь нет ни намека на Еву и ее проделки. Посмотри сюда, – Марк бодро уселся на диван, конструкция скрипнула старыми пружинами, – Слышишь? Песня!

Ник рассматривал интерьер, и предметы в их настоящем. Все вокруг, от скрипа дерева под ногами, до фактуры обложки книги, лежавшей на столе, было другим. Взрослый человек оказался в самом нереальном реальном мире. Оформление стен розово-фиолетовой рельефной бумагой, серый ворсистый ковер на полу, диван с тонкими деревянными ручками, телевизионная панель на стене и блок компьютеров вызвали шквал эмоций. Ник медленно подошел к столу, на краю которого лежали блокнот и шариковая ручка. Он потянулся к ручке и уже хотел дотронуться, как вдруг поймал незнакомый запах.

– Так пахнет жизнь, Ник, настоящая жизнь!

– Что это? Я не чувствовал этот запах ранее.

– Это запах сырости, мы же в подвале. Сюда не проникает солнце, вот он и появился.

– Она меняет и запахи? Но зачем? – Ник присел на единственный стул.

– Удивлен? Здесь нет огромного, не в меру пространства, нет парящих над землей домов, но есть энергетика. Завораживает, да? Я не знаю, почему в ее коллекции нет аромата сырого подвала, могу только предположить, что сырость ей не по вкусу.

– Боюсь спросить, все это точно не симуляция?

– У нее не хватит возможностей для такой детальной отработки помещения. Ева не сможет наполнить его тонкими, перетекающими запахами, удивительными микронюансами, естеством. Все что она умеет – это бестолково усреднять и упрощать.

– Марс, это ведь ты, Ант, и кто-то еще?

Марк вздохнул, – Верно! Только что-то пошло не так. Ева, это все она. Копается в головах, ищет слабости лучше любого хантера, туманит, а после завоевывает. У нее есть преимущество – она знает, что на самом деле творится у нас внутри, там, где сознательное утопает в бессознательном. Она гений, и продукт гения, а мы всего лишь маленькие человечки, решившие познать ее суть. А знаешь что? Мы со всей этой мишурой экспериментов и нападений ни на миллиметр не приблизились к ней, ни на миллиметр!

– Ты ей восхищаешься, – Ник наклонился к Марку.

– Она столько лет водит человечество за нос, конечно восхищаюсь. Ты можешь жить хоть со слоном, но если внутри тебя эстет, предпочитающий тонкое искусство, Ева это обязательно выведает, и сделает твоего слона изящнее вон той дамы, – Марк махнул рукой в сторону стола, над которым висел бумажный постер с худощавой женщиной, прикрытой минимальным купальником, и надписью: «Раскрой глаза».

– Ева создала довольно простой, но идеальный мирок, – голос Марка срывался в фальцет, – Отдать должное Бранту, он обучил дамочку хорошим манерам. Теперь она – наши правила и она их гарант.

– Что стало с Антом?

– Не знаю, никто не знает. Скорее всего, она посчитала Анта опасным.

– Я видел, как Куб взлетел на воздух.

– Ник, очнись. Вокруг мир Евы, а ты что-то там видел. Всегда, ну почти всегда, мы видим только то, что она позволяет видеть, и помним, что она позволяет помнить. Завтра ты начнешь сомневаться, что вообще когда-то знал Анта, видел Куб, а послезавтра забудешь все, как страшный сон.

– Как ей это удается?

– Я у нее не спрашивал! – отрезал Марк, – И мой островок настоящего – лишнее тому подтверждение. Это Ант нарывался, старался прыгнуть выше, увидеть дальше.