– Как человек-паук? – невольно усмехнулся Денис. – Я всё больше удивляюсь в последнее время твоему новому кругу знакомых. Запросто так беседуешь с богом мёртвых, как со старым и хорошим знакомым, теперь Одина вспомнил… Впрочем, увидев большую говорящую ящерицу, я могу уверенно сказать: больше желания пересекаться с твоими новыми друзьями у меня нет.
– Денис…
Не дав мне сказать больше ни слова, откуда-то из глубин корабля, на нас обрушился яростный вопль:
– Ррррагагатууу! Ррра-гага-тууу!
Я понятие не имел, как должно было выглядеть существо, настолько громко и страшно выкрикнувшее фразу-приглашение на пир. Наверное, оно представляло собой нечто очень пугающе. Во всяком случае, так мне показалось по тембру, скрытой силе и ненависти, прозвучавшей в голосе.
Я посмотрел на Дениса. Он сильно побледнел. А стоящую рядом с ним Ирину стала бить нервная дрожь.
– Помоги нам, Тангороа! – неожиданно громко закричал Макоа. – Появись и защити! Древние демоны проснулись!
– Вперёд! – я решительно двинулся вглубь коридора. И так слишком много драгоценного времени потратили на разговоры. С каждым новым шагом свет над нами перемещался на несколько метров вперёд, освещая непосредственный участок коридора по ходу движения. В то же время за нашими спинами, по мере удаления, он медленно гас. Получается, прав был Один. Всё это время, долгие тысячелетия, корабль ждал прихода людей.
– Ррраггагатууу! – ответили первому глашатаю гораздо ближе ещё несколько его собратьев.
– Рррагагатууу! – подхватили клич голодного мира сразу во всех направлениях десятки голосов. Без всякого сомнения, они приближались к нам.
Я почти перешёл на бег, когда меня остановил один из полинезийцев:
– Оеха, постой!
– Что? – я резко остановился и обернулся.
– Здесь дверь, – на своём языке растерянно ответил один из воинов Макоа. Действительно, один высокий полинезиец, весь покрытый знаками смерти, которого я не знал, стоял возле тёмного овального провала, прохода в стене. Странно, я только что там прошёл и ничего подобного не видел.
– Что ты сделал, чтобы её открыть? – требовательно и строго спросил я полинезийца, одетого в полотняную набедренную повязку.
– Ничего, – он повернул голову ко мне. На его лице, тоже порядком татуированном, читались лишь растерянность и страх. – Просто уронил дубинку и подошёл к стене. А когда поднял голову, то увидел дверь…
– Подошёл к стене?
Он утвердительно кивнул головой.
– Может, она открылась оттого, что ты оказался возле неё? – Денис, не один день, до моего появления проживший среди воинов Акульего Братства, видимо, всё же немного понимал язык полинезийцев. – Может, их здесь масса и они сразу открываются, стоит только немного к ним приблизиться?
– Рррагагатууу! – оглушительно взревела темнота за порогом освещённого пространства, и я отчётливо разглядел, как нечто большоё зашевелилось во мраке.
– Берегись! – закричал Макоа, наверное, тоже что-то заметивший. А секундой позже тёмные, напоминающие жгуты или щупальца, отростки, сотканные из дымчатого мрака и чернильной краски, обхватили бедолагу в нескольких местах в районе живота и резко оторвали от пола. Полинезиец выронил дубинку, из-за которой попал в ловушку, и попытался вырваться. Нечеловеческая сила, которой он хотел противостоять, согнула тело вдвое. Он только успел закричать:
– Аааа! – как исчез во мраке. Темнота проглотила его быстро, жадно, стремительно и голос несчастного сразу смолк, едва он пропал из освещённого участка. Только некоторое время перед моими глазами навязчиво продолжало висеть где-то там, во тьме, за дверями, искажённое гримасой боли и страха татуированное лицо.
