– Большой человек, – неопределенным тоном сказал Гнедич, глядя ему вслед. – Меня ОМОН не послушался. Интересно, что он им сказал, чем пригрозил? – Подполковник оглянулся. – Ну что, поехали и мы? А то народ глазеет, как на сбежавших из зоопарка шимпанзе.
– Езжайте, – отозвался Илья. – Мы на своем транспорте.
– Может, отложим поход? Перенесем отправление на день-два? Ты как, Лерочка?
– Я не хочу оставаться в Москве, – твердо заявила Валерия и пошла по тротуару к машине Гнедича, оглянулась через несколько шагов. – До свидания, Илья, Антон, утром я вас жду.
Гнедич посмотрел ей вслед, перевел взгляд на друзей, покачал головой.
– Отличное начало экспедиции получается, господа путешественники. Не нравится мне это. Ну, бывайте, до завтра.
Он догнал жену, усадил в машину и уехал.
Антон поглядел на Илью, и тот, похлопав его по плечу, сказал:
– Не бери в голову, мастер. На твоем месте я поступил бы точно так же. Нельзя допускать, чтобы хамы и бандиты садились нам на голову. Мы не рабы, как писали когда-то в школьных учебниках.
Антон с грустью согласился. Валерия уехала, и мир вокруг опустел. И еще оставались сомнения: стоило ли такой ценой доказывать, что «мы не рабы»?..
Глава 10. Вперед и с песней
Ежась от свежего ветерка – утро выдалось холодным и хмурым, под стать настроению, – они погрузили в машины все экспедиционное добро, добытое Ильей за два дня сборов, и заскочили к нему домой попить горячего чаю и кофе.
Тымко был мрачен и неразговорчив, он ничего не знал о событиях прошлого вечера, а Илья сам начинать рассказ не хотел. Антон же и вовсе не собирался общаться с Серафимом без крайней нужды. Так, молча, обмениваясь междометиями и взглядами, они позавтракали и спустились во двор к машинам.
– Едем за Гнедичами, – сказал Илья, залезая в свою красивую «Альфа-Ромео». – Потом за Анжеликой, она ближе всех к Ленинградскому шоссе живет.
– Я могу сразу за ней поехать, – буркнул Серафим. – Встретимся за Кольцевой, у заправки.
Илья подумал и кивнул.
– Давай.
Тымко уехал.
Антон посмотрел вслед «Газели», на серое небо, и ему вдруг снова показалось, что кто-то наблюдает за ними исподтишка, словно сквозь занавеску на окне.
– У меня нехорошее предчувствие, – сказал он, залезая в кабину машины.
– У меня тоже, – невесело отозвался Илья. – Но ехать надо, раз собрались. К тому же меня ждут.
Антон понял, что он имеет в виду Владиславу.
Они выехали со двора на Большую Тихоновскую улицу, услышали какой-то тяжкий всхлип и удар, подбросивший машину на амортизаторах, и почти сразу же наткнулись на «Газель», перед которой во всю ширину улицы зиял огромный, еще парящий провал глубиной в метр. Впечатление было такое, будто часть улицы с тротуарами просела в пустоту, асфальт лишь потрескался да пошел буграми и ямами.
На краю образовавшегося котлована уже стояли люди, вышедшие из домов по своим делам в такую рань. Серафим тоже находился здесь, оглянулся, когда подъехала машина Ильи. Лицо его блестело от пота, глаза были круглые, и стыло в них суеверное изумление.
– Я еле успел затормозить, – сообщил он радостно и громко, размахивая руками. – Вспомнил, что забыл у тебя свой ножик, начал останавливаться, чтобы развернуться, а впереди как ухнет! Я по тормозам!..
Илья и Антон переглянулись, подошли к «Газели», передние колеса которой остановились буквально в нескольких сантиметрах от края провала.
– Еще одно предупреждение, – хмыкнул Илья.
