Что-то заставляет меня в два быстрых шага сократить расстояние между нами. Сама не понимая, почему, я опускаю руку и прижимаю к ее груди, над сердцем.
Или там, где должно быть ее сердце. Потому что в этом, по крайней мере, истории правдивы.
Ее кожа обжигает через ткань платья, словно внутри нее погребен кусок льда, посылающий вместо биения волны холода, которые мгновенно начинают замораживать мою ладонь. Он проходит сквозь меня, в кончики моих пальцев, которые соприкасаются с кожей на груди Каро, дрожь поднимается по руке, и я клянусь, что чувствую, как ледяная хватка касается моих ребер и медленно окружает сердце, словно смерть. Я ахаю, а потом выдыхаю морозное облако. Оно висит в воздухе между нами, тонкое, как вуаль.
Хотя я и слышала историю о сердце Колдуньи несчетное количество раз, теперь я это чувствую. На своей коже. В моих костях. В груди. Я несу сердце Колдуньи.
Мгновение мой пульс толкает меня ближе к ней, словно сердце, заключенное за моими ребрами, стремится оказаться на своем месте.
– Я это помню, – слабо говорит она, скорее самой себе, чем мне. Ее рука, шершавая как кость, смыкается на моей.
Я в ужасе смотрю на ее лицо. Оно все еще меняется на моих глазах: нежные линии появляются в уголках ее глаз и рта – тонкие на фоне глубоких морщин, вырезанных на ее лбу, которые становятся все глубже и глубже с каждой минутой.
А потом…
Я закрываю глаза и слышу, как мир вокруг меня меняется. Вижу свет даже сквозь прикрытые веки.
И запах: мокрый кедр, дым благовоний, привкус крови.
Еще даже не открыв глаза, я понимаю, что больше не нахожусь на территории дворца. Я где-то… где-то в другом месте.
Пол под моими ногами влажный, твердый. Луну тоже поглотило, и ее заменила слабая свеча. Каро в моих руках, ее рот открыт в крике. Этот звук невыносим.
Только вот это крик не Каро – а мой. Свеча, стены вокруг меня, фигура Каро – все замерло во времени. Я замечаю ее грязно-голубое платье, которое вспорол мой нож.
А потом голова снова кружится. Еще один вздох – и я опять оказываюсь во дворе Береговой Гавани.
Каро на моих руках, ее глаза закрыты. Но кровь, пролившаяся на ткань ее платья, возвращается назад в рану, седина покидает черные волосы.
Она шевелится, открывает глаза и смотрит на меня. Живая и сердитая.
Я отталкиваю ожившую Каро и встаю. Все вокруг расплывается. Она смотрит на меня блестящими, беспокойными глазами и становится на колени. Тошнота подступает к горлу. Ловким движением Каро хватается за рукоять ножа и вытаскивает его из бока, а потом бросает на траву.
От вида крови на лезвии у меня начинает кружиться голова. Я осматриваюсь, отходя от Каро и браня себя за глупую убежденность, что простое лезвие может убить Колдунью из легенды. Мне никогда не везло.
Я не смогу ее убить.
Ина. Мне надо найти Ину.
Стража бросила меня к ногам Каро сразу за воротами дворца. Поэтому я, не оглядываясь, бросаюсь к ближайшему входу в Береговую Гавань, арку, ведущую в узкий коридор, краем глаза замечая, как Колдунья встает.
Каждый шаг отдается дрожью в теле, но я заставляю себя идти вдоль коридора для слуг. Он плавно уходит вправо, словно отражение внешней стены, а слева, через каменную арку, я вижу кусочек лестницы. Сворачиваю в этом направлении в надежде, что Каро не сразу поймет, пошла ли я вверх или вниз. Без раздумий бросаюсь вверх по лестнице, первый пролет, второй, третий. Вскоре легкие и мышцы начинают гореть, но адреналин и образ Ины перед глазами заставляют меня двигаться вперед.
