– А где Гвен? – спросила я, вспоминая, что прибыли мы сюда вместе с ним.
– Он давно в нашем доме, – ответил Алан. – Ты или я?
– Давай я.
Быстро пересказав ему все, что узнала, вытащила клочок, найденный в дневнике, и показала Алану.
– То есть этот Вагнер может оказаться оборотнем, потомком тех, кто давно откололся от главного рода? И ты думаешь, что если его приберет к рукам император, то они смогут найти тех, кто насылает порчу? Что она вообще делает?
– Не знаю, – пожала я плечами. – Но он точно оборотень. Я видела его глаза. И заметьте, раньше с ним все было нормально, но стоило только приблизиться к замку императора, как ему сразу стало плохо. Почему?
– То есть выходит, что кроме императора с семьей в нашей империи есть еще семья или клан похожих созданий. И они явно не бедны, раз эта девушка утверждает в своем дневнике, что держали ее в подвале замка.
– Все верно. И можно предположить все что угодно. Вдруг они просто оборотни, такие, какими и должны быть? И еще вопрос: как одна часть дневника попала в семью императора, а вторая часть к моему деду? И почему та комната так слабо охранялась?
– О той комнате я узнал. Там была магическая защита, но не так давно ее кто-то снял. Думаю, сейчас императорские ищейки рыщут, узнавая, кто это сделал. По поводу дневника – все очень просто, – Алан отодвинул шторку на окне и посмотрел на улицу. Там сейчас было туманно и прохладно. – Император, я думаю, ищет потомков той семьи и, я больше чем уверен, ведьм, которые насылают порчу. И не только нынешний. Твой дед работал главой императорского сыска. В любом случае, он мог заниматься поисками. Не удивлюсь, что именно и отыскал обе части дневника, но одну оставил у себя, а вторую отдал императору. Узнать бы, где он их нашел.
– Может, что-то по этому делу будет в его архиве? – спросила, размышляя обо всем этом.
– Может, – согласился со мной муж.
– И что там с Оливией? – поинтересовалась, когда молчание немного затянулось.
– Под замком, – пожал плечами Алан. – Конечно, она все отрицала, но слово принца оказалась весомее.
– Император? – Я поежилась, ощущая, как начинаю немного замерзать.
Алан, заметив это, включил артефакт подогрева и пересел ко мне, обнимая за плечи.
– Сказал, что будет мне должен, – Алан наклонился и поцеловал в висок. Его губы были холодными. – Хотел тебя увидеть, извиниться, но я сказал, что ты под большим впечатлением и пока не готова к разговорам, сильно испугавшись. Ты ведь сильно испугалась?
– Если для тебя, то скажу честно: не очень. Если меня о том же спросит император, то, конечно же, я очень сильно перепугалась. А как иначе? Мне впервые пришлось столкнуться с чем-то подобным. Мой любимый дед никогда не подвергал меня таким стрессам, не говоря уже о любимом муже.
Алан вскинулся, прижимая меня сильнее.
– Любимом, значит? – спросил он шепотом, мягко целуя в висок, а после утыкаясь в него холодным носом.
У меня внутри все тряхнуло. Когда говорила, то даже не думала, что прозвучит так, словно я признаюсь в любви. Почему-то стало страшно. Или же это просто от волнения руки затряслись?
От ответа на вопрос меня спасло то, что карета остановилась. Неужели мы так быстро приехали? Кажется, в прошлый раз все было намного дольше.
Я вышла следом за Аланом, замечая, что Вагнер буквально повис на Бернарде.
– Как он? – спросила, подходя и заглядывая в серое лицо охранника.
