Один из разведчиков ткнул товарища и молча показал двумя пальцами сначала на свои глаза, потом вперёд. Они оба перестали двигаться, замерли. Дыхание стало тихим и глубоким, лица, намазанные светоотражающей термопастой, окаменели. Зрачки остановились и смотрели только в дымку. В ней показалась размытая человеческая фигура. Нечёткая и темная, искаженная туманом, медленно передвигающая конечности. Надвигаясь прямо со стороны ворот, на них шел мужчина, выставив оружие на уровне пояса. Медленно поворачивая ствол из стороны в сторону, он осторожно переставлял ноги в высоких ботинках. Подошвы шкрябали по бетону и давили мелкие камни. Он прислушивался склонив голову. Сделав несколько шагов и полностью проявившись из ползущей пелены, мужчина замер. Почесал бороду. Буквально 10 метров отделяло его от лиц окаменевших разведчиков. Они сливались с камнями, на которых лежали. Смотрели прямо на него. Максимально медленно, указательные пальцы сползли на спусковые крючки и остановились там, готовые в любое мгновенье опередить действие человека, подозрительно вглядывавшегося в темноту.
– Что там, Эрл? – донесся громкий крик от ворот.
Мужчина секунду не отвечал, молча ожидая. Ветер нехотя гнал мимо него пелену, успокаивал и размазывал тревогу. Ствол, выставленный вперед, смотрел прямо на невидимых солдат, будто резал их и крошил камни. Только секунда напряженного противостояния собственным страхам отделяла его и разведчиков от желания открыть огонь друг в друга.
– Эрл! – настойчиво крикнули снова.
Мужчина нехотя опустил оружие и, не сводя глаз с края гряды, раздраженно крикнул в ответ:
– Показалось!
Он медленно распрямился и, подозрительно посматривая по сторонам, сделал несколько шагов в сторону. Солдаты следили за каждым его шагом. Он замер на секунду, снова прислушиваясь, и, видимо, уже точно не найдя подтверждения своим страхам, не доверившись интуиции, взяв винтовку в правую руку, неторопливо пошел назад, растворяясь в молочной пелене и шаркая ботинками по каменистой крошке. Звук его шагов удалялся во тьме.
Солдаты тихо выдохнули и посмотрели друг на друга. В молчаливых взглядах каждый понял состояние товарища. Забыв на эти мгновенья о собственных жизнях, они думали только об успехе, который был так важен для всей роты.
Внезапно чья-то рука тронула ботинок одного разведчика. Капитан предупредительно приложил палец к губам и осторожно лег рядом. Разведчики жестами обрисовали ситуацию и Метис, кивнув, обернулся, помахал кистью у горла, потом растопыренными пальцами показал влево и вправо от себя. Рота быстро подтягивалась к гряде, буквально за секунды цепью залегла на краю. Ка-фогин осторожно лёг рядом.
– Турели ставишь сюда и сюда, – зашептал ему в самое ухо капитан, показывая пальцем. – Интервал 15 метров. Два отделения на прикрытие наших задниц, держите тыл. Атакуем ворота. По первому ответу засекаете вспышки и даёте очереди через нас.
Ка-фогин посмотрел на него и показал на себя, потом в темноту в сторону ворот. Капитан покачал головой, притянул его к себе, зашипел в ухо:
– Моя атака, я в ответе. Если сразу ударим ракетами, кто знает, что за воротами. Женщины? Дети?
Лейтенант кивнул и, осторожно пятясь назад, отполз вниз. Пригибаясь, перебежал и жестом подозвал к себе ожидающих солдат, нагруженных оставшимися двумя автоматическими турелями. Сдерживая сбитое дыхание, они потащили тяжелые стволы и станки к указанной точке. Ка-фогин, прикрывая рукой коммутатор, отдал указание. Те, кто был рядом, шикая на товарищей, перехватили зарядные ящики и батареи. На краю гряды, так, чтобы стволы только чуть высились над горизонтом, быстро и четко раскрыли треноги и закрепили. Операторы, надев очки, включили питание. На каждую треногу навалилось несколько солдат, прижимая станки к камням.
