– Витая в облаках, мон капитэн, русалку не поймаешь.
Марти повернулся – его резвая миниатюрная помощница, Пип Жобер, появилась из люка на нижнюю палубу, где работала в сухой лаборатории. В обычный рабочий день она носила заношенную футболку, рваные джинсы и австралийскую фетровую шляпу с широкими опущенными полями – одно пристегнуто кверху значком с изображением восходящего солнца, – защищавшую загорелое лицо от экваториального ультрафиолета. Сегодня на ней была привычная шляпа и джинсы, но она обновила туалет безразмерной майкой, открывавшей лямки бюстгальтера. Зеленые, как море, глаза закрывают стильные очки-авиаторы, кофейного цвета волосы, доходящие почти до поясницы, собраны в два конских хвоста. На ногах – пара выгоревших шлепок, настолько старых, что под большими пальцами обеих ног появились дыры.
Марти никогда не понимал манеру Пип одеваться а-ля Армия спасения, но давно перестал обращать на это внимание. За два с половиной года знакомства своеобразные наряды стали неотъемлемой ее частью, ему даже казалось, что она что-то утратит, если сменит привычки.
Разумеется, гораздо важнее было другое: Пип – блестящий специалист по гидроакустике. Когда она внезапно заявилась на «Оаннес», сказав, что пришла по его объявлению, опубликованному на нескольких сайтах с предложением вакансий, он ответил, что место уже занято – и вовсе не потому, что она выглядела, будто ночевала в мусорном баке, за две недели до этого он действительно взял на работу аспиранта Университета Коломбо. Однако Пип стала настаивать, похваляясь, что в городе не найти другого такого специалиста по гидроакустике, и предложила отработать бесплатно первую неделю, чтобы это доказать. К этому предложению Марти отнесся скептически, но дать ей пробную неделю согласился, тем более что аспирант взял неделю отпуска, чтобы подготовиться к предстоящему экзамену.
Всю неделю Пип работала от рассвета до заката, разгребая завалы акустических данных, которые он собрал за время поездок вдоль западного побережья острова, – и доказала, что ее похвальба насчет лучшего гидроакустика ничуть не преувеличена.
– Витая в облаках? – переспросил Марти, вынув трубку изо рта.
– Именно так, – ответила Пип по-английски со своим французским акцентом. – Надо день и ночь сидеть у экрана компьютера и анализировать акустические данные, а ты тут стоишь и мечтаешь, как поймать русалку.
– Я сейчас вообще ни о чем не думал.
– Не верю. Люди всегда о чем-нибудь думают. Ты же не камень.
– Спасибо за разъяснение, Пип. Тогда скажи, о чем именно в эту минуту думаешь ты?
– Только что сказала. Я думаю о том, что ты думаешь, как поймать русалку. Но, кажется, тебя интересует, о чем я думала до этого? Скажу. Я думала о рыбе-клоуне.
– О рыбе-клоуне? – спросил он удивленно.
– Вчера смотрела диснеевский мультик про рыбу-клоуна и вспомнила работу, которую написала в университете. Там я ставила вот какой вопрос: почему некоторые морские животные, например рыба-клоун, отказываются от воспроизводства, чтобы помогать воспроизводиться другим особям в сообществе. Странно ведь, да?
– Какие-то идеи возникли?
– Конечно. Думаешь, я написала работу, оставив собственный вопрос без ответа? Я установила, что, когда доминантный производитель умирает и оставляет место для воспроизводства вакантным, самый крупный непроизводитель в анемоне наследует территорию. Тогда он становится производителем и вносит генетический вклад в новое поколение рыб-клоунов.
