Энтони закончил трапезу и неожиданно произнес:
– Я послал к тебе Майкла, ты с ним разговаривал?
– Конечно, – ответил я настороженно.
– Извини, что я не предупредил. Просто мне хотелось, чтобы психолог немного взбодрил тебя. Я понимаю, как тяжело и непривычно тебе на новом месте.
– Всё нормально, – отмахнулся я. – Мы с ним отлично поговорили, и я остался доволен.
– Он действительно замечательный специалист, – заметил Энтони, приступая к десерту. – Всё о всех знает. Я порой его боюсь. Человек, который знает тебя лучше, чем ты сам, может быть опасным. Интересно, что он обо мне рассказал?
Я сразу понял, к чему клонит Энтони, но не подал виду и сдержанно ответил:
– О тебе мы вообще не говорили. Я не привык обсуждать людей за их спинами. А вот обо мне он поведал довольно много, но не думаю, что тебе это будет интересно.
– Нет, конечно, – недовольно пробурчал Энтони. – Но будь с ним осторожен, мало ли что может прийти в голову этому человеку.
– С Майклом я уже познакомился, – сменил я тему разговора. – Теперь не помешало бы узнать всех остальных.
– Разве Майкл не поведал тебе о них?
– А что, должен был?
Энтони молча проглотил мой вопрос, а затем пробормотал:
– Нет проблем. Я организую встречу со всеми.
– И даже с женщинами? – спросил я прямо в лоб.
– Да, что тебе эти женщины? Чем меньше ты с ними будешь контактировать, тем лучше будет твоё душевное здоровье. Женский коллектив – это разнообразное сборище ядовитых животных, которые только и ждут момента, чтобы ужалить тебя.
– Вот мне и нужно узнать, кто и когда может меня ужалить, – улыбнулся я, заметив нервозность своего собеседника.
Теперь я видел в Энтони того человека, о котором рассказывал Майкл. Изысканный костюм, накрахмаленная рубашка, дорогой галстук, аккуратная причёска и аромат приятно пахнущего дезодоранта – всё это должно было произвести впечатление на окружающих, особенно на женщин, которые сидели за соседними столиками. Удивительно, но депутаты Европарламента выглядели куда скромнее, чем их главный охранник. И действительно, зачем так наряжаться на ужин? Энтони считал себя главным среди них и втайне мог критиковать, хотя в личных беседах оставался галантным и вежливым.
– Прошу, оставь их в покое, – раздражённо произнёс Энтони. – Пусть занимаются своим делом, а мы займёмся своим. В конце концов, от нас зависит, смогут ли они принять какие-то законы. От нас зависит, могут ли они спокойно работать. Мне, например, нет дела до них, и тебе должно быть тоже. Чтобы было понятно, поясню: мы – пастухи, а они – овцы. Зачем пастуху знать овечьи проблемы? Овца должна мирно пастись и слушать пастуха.
«Ничего себе сравнение», – подумал я, осознавая, как легко вывести Энтони из равновесия.
Я решил немного подыграть ему. Никогда не замечал за собой актёрских способностей, но, кажется, сыграл здорово и достоин аплодисментов.
– Я вот наблюдаю за ними, – слегка кивнул головой в сторону депутатов. – Им не дано заниматься политикой с их мозгами, им нужно быть домохозяйками, готовить пищу, воспитывать детей и ждать мужей с работы. Политикой должны заниматься мужчины, у женщин для этого не хватает ни фантазии, ни ума.
– Тише! – зашипел на меня Энтони, удивлённый моими словами. – Никогда не произноси это вслух, они могут нас услышать. Я согласен с тобой. Без нас они ничто. Если бы не охранники, все эти важные депутаты давно были бы умерщвлены или взяты в плен. Мы – настоящая власть, от нас зависит будущее не только Европы, но и всего мира. Ты согласен со мной?
