– Она попросила поц…
– Десерт? – прерываю я гада.
Вскакиваю на ноги, задеваю бокал с апельсиновым соком, и тот разливается по белоснежной скатерти.
– Сейчас полотенце принесу, – я нахожу повод и собираюсь сбежать.
– Сиди-сиди, Яська, сегодня вы – мои звездочки, – щебечет мама и поворачивается к отцу. – Максим сходит, так ведь?
Папа резко меняется в лице, обстановка накаляется. Кир обжигает прикосновением и дергает меня вниз – я падаю обратно на стул. Лёва вмешивается в перепалку родителей и заявляет, что прекрасно помнит, где лежат полотенца, а после многозначительно смотрит на Кирилла.
Да уж, безудержное веселье.
– Так что там Яська просила тебя сделать? – вновь спрашивает мама, едва Мочалин выходит из-за стола.
– Да кому вообще нужны эти истории, – бурчу я под нос, уже смирившись с фиаско.
Он же меня сейчас выставит на посмешище и глазом не моргнет!
– Поцарапать телефон.
– Чего? – срывается с моих губ против воли.
Мама тоже озадаченно вскидывает брови.
– У бармена, который с нами в «Юности» работает, сломался телефон. А у него семья и уже трое детей в двадцать пять лет. Ярослава обещала отдать его старый айфон в ремонт, а вместо этого купила новый. И попросила поцарапать, чтобы тот не догадался. Денис у нас гордый, подачек и незаслуженных премий не берет.
– И правильно делает, сам пусть заработает, – причитает папа. – А Ярослава слишком добрая, сколько раз уже говорил. Не всегда твоя доброта уместна.
Бурчит? Я не слушаю. Даже Мочалина, вернувшегося за стол, замечаю не сразу. В голове один вопрос: откуда? Я же Малика просила помочь. Тот еще ржал надо мной, но тугим умом даже не додумался, для чего я все затеяла. Так откуда Скоморохин знает?
Мы встречаемся взглядами.
– А я рада, что мы вырастили такую щедрую девочку. – Мама умиляется, Диана смотрит на Кирилла, а Лев бегает по кругу глазами.
Дурдом.
Абсурдность ситуации зашкаливает, и я все-таки сбегаю на кухню под дурацким предлогом отнести грязную посуду, которой толком и нет.
Это была глупая, глупая затея!
Скинув тарелки в раковину, я ополаскиваю их водой – пусть стоят, потом в посудомойку загружу. Погрузившись в свои мысли, я не замечаю, как Скоморохин подкрадывается ко мне.
– Черт! – Я вздрагиваю от неожиданности и прикладываю руку к сердцу.
– С ним меня сегодня еще не сравнивали.
Как же он бесит! Самоуверенный до невозможности, будто ему все нипочем. С чего решил так?
– Зря я это затеяла, – шепчу я и опускаю руки.
Мне никогда не быть как он, я не сумею притворяться. Да и зачем, если Льву на меня совершенно плевать?
– Ты прав, нужно было сказать правду, а не соглашаться на этот ужин.
– Ну почему же, мне весело. – Он ухмыляется нагло.
Я хочу его оттолкнуть, потому что рядом с ним пространство сужается до невообразимо крошечных размеров. Мне тесно с ним. Это все его эго. Оно раздувается на глазах, стоит ему открыть рот.
Я делаю попытку пройти мимо, но Кирилл не позволяет, преграждает путь. Он нагло меня касается, резко подкидывает и усаживает на стол. Бесцеремонно разводит мне ноги, ставит ладони по обе стороны и стремительно приближается. До тех пор, пока я не упираюсь затылком в подвесной шкаф.
– Что ты делаешь? – удивляюсь я.
Голос звучит слишком тонко, как будто я… нет, не боюсь! И его хищных глаз не боюсь тоже!
Нет.
Кир губами скользит по щеке – раз.
Нет, мне не страшно!
Мажет ими чуть ниже в области подбородка – два. А на три просто целует меня.
