Надеюсь, что завтра получится попасть на вечеринку благодатного альянса – «тишины» и «уединения» – хотя бы на несколько часов. Где проходят такие мероприятия, мне хорошо известно.
Подходя к дому, я свернула в знакомую арку с единственной мечтой – о кружке чая и удобной кровати. Несколько часов крепкого сна мне бы не помешали, а завтра постараюсь посвятить день медитации на природе…
Неожиданно впереди себя я уловила в темноте движение…
Что там происходит?
Вроде какая-то возня, но ни хрена не видно.
Прислушалась…
И тут сквозь тишину прорвался женский крик:
– Помогите! Помог… – голос оборвался и стал каким-то глухим.
Время на понимание происходящего мне не потребовалось – я бесшумно вынырнула из арки, увидев парня, грубо прижавшего молодую девчонку к стене дома.
– Молчи, сука! Молчи, я сказал, а то прирежу! – прошипел он.
В его руке действительно сверкнул нож, он бесцеремонно попытался вырвать сумочку из тонких рук, но жертва стойко держала оборону, а заметив меня, начала истошно вопить, призывая на помощь.
– Шіркін! – поняв, что без свидетелей не обошлось, парень сильным рывком все же выдернул сумку из рук жертвы и бросился наутек.
Он попытался раствориться в темноте, и я, сбросив с плеча рюкзак к ногам девчонки, сорвалась за ним, не теряя из виду силуэт и чертыхаясь, что впуталась в чужую ситуацию – уже дважды за день.
Парень – быстрый, но через несколько секунд я влетела ему в спину, ударив в прыжке ногой чуть выше поясницы.
Он мощно пролетел вперед и, не успев выставить руки, лицом пробороздил доселе спокойную поверхность дворовой лужи, а еще, кажется – проверил носом и щекой прочность лежащего под ней асфальта. Его руки рефлекторно разжались, и зажатая в них сумка девчонки и нож разлетелись в разные стороны.
Подбежав, я тут же пресекла его попытки подняться на ноги, слегка наступив ему сзади на шею.
– Затихни, гаденыш, – мой голос был тих и спокоен. – А теперь – повернись, – не дав приподняться я позволила парню повернуться в луже на спину.
В его глазах плескался страх, он прикрыл голову руками в ожидании последующих ударов. Но мне хотелось поскорее скрыться, не привлекая лишнего внимания, поэтому спокойно подобрав сумку девушки, я откинула ногой в чахлые кустики нож и, поддав на прощанье ему ногой в грудь, прошипела сквозь зубы:
– Еще раз тебя здесь замечу – вырву кадык! Это понятно?
Парень в испуге кивнул, а я поспешила вернуться к девчонке, снова погрузившись мысленно в кружку чая и удобную кровать…
– Спасибо вам, – запыхавшаяся девушка в слезах прибежала мне на встречу. – Я так… Я так благодарна, что спасли меня!
– Не стоит, – протянув ей сумочку, устало бросила я. – Он не поранил тебя?
Девушка вернула мне рюкзак и помотала истерично головой.
– Нет… Потому что… Вы вовремя… Я видела… – она все еще с трудом могла говорить. – Простите, я просто никак не могу прийти в себя.
– Я понимаю. Просто иди домой, и все пройдет.
– Нет. Сейчас придет мой отец, я позвонила уже ему. Пожалуйста, не уходите, прошу вас. Я видела, как вы круто его… Того парня… Ну как круто вы с ним…
– О, нет, нет! Никаких показаний и поездок в полицию – я спешу. Скажи спасибо, что… – я оборвалась на полуслове, услышав громкий мужской оклик – Тома! Детка! Где ты? – и звуки сирены подъезжающей патрульной машины, и не одной.
– Это мой отец, – обрадовалась девушка и бросилась сквозь темноту на голос отца. – Папа, я здесь!
