Палец таки разблокировал смс, и сообщения открылись.
Я напечатала «не хочу», но не отправила. Стёрла.
«Ты будешь отвечать на мои сообщения?» — пришло спустя минуту.
«Нет». Ответила же.
«Я позвоню».
«Я не подниму трубку».
«Я приду».
«Я не открою дверь».
«Я выбью её ногой».
«И будешь валяться в больничке с гипсом неизвестно сколько».
«Меня это не остановит, я все равно снесу ее с петель».
«Ненормальный. Пока ты будешь корячиться с дверью, я сбегу через открытое окно».
«Все из-за практики? По причине того, что я еду с тобой?» — он прекратил бессмысленные сообщения и сразу перешел к делу.
А жаль, мне нравилось.
Все было из-за всего. «Ты не едешь со мной, ты едешь с ней, той Ингой», — так и распирало написать. «Точно так же, как сегодня уехал с ней после занятия», — а я в гордом одиночестве укатила пусть не на крутой машине, но на дорогой мне дощечке с четырьмя колесиками.
Молчание.
«Ты просто не хочешь видеть меня», — констатировало его сообщение.
Хочу, но не могу.
Почему я ничего не отвечала? Наверное, боялась сболтнуть лишнего. Не хотела показывать свою слабость по отношению к нему. Хотя меня можно было давно поздравить. Затаить обиду, накрутить себе всего и демонстрировать глупость, — самое лучшее твое достижение, Вика. Просто, не нужно было быть наивной, стоило стойко принять ситуацию. Еникеев не был моим парнем и не захочет быть им. На практике мне придётся смириться с тем, что он будет не один. Во Франции он ведь тоже жил без меня, и я без него справлялась. Вот и сейчас нужно было попробовать.
— Ежевика, — голос Еникеева раздался у окна. Не столько напугал меня, сколько удивил. Его голова высунулась в открытое окно моей комнаты, которая, на минутку, располагалась на втором этаже дома.
— Женя?
— Вика, выходи, иначе, я сорвусь вниз и превращусь в лепешку. Ты будешь целую вечность сдирать меня с асфальта.
— Ты сдурел?!
— Мне нужно было срочно тебя увидеть.
— Входными дверями пользоваться не пробовал? Нет, надо было в человека-паука превращаться, Ромео долбаный!
По-другому это было не назвать.
— Двери закрыты, я проверял.
А, ну да.
Я вскочила с кровати и подошла, чтобы убедиться, каким образом он болтался с той стороны окна.
Шутничок делал вид, что держался одними руками за оконную раму, когда ноги висели в воздухе.
Однако Женя выпрямился, тем самым вырос в проеме окна, прекращая дурачиться.
— Привет, — сказал он весело, уверенно стоя на высокой лестнице-стремянке.
— И тебе не хворать, — ответила я, и наклонилась к нему, чтобы убедиться в его опоре.
Надеялась, что он не свалится, высота была приличной.
— Откуда лестница?
— Из бабушкиного сарая.
— Высокая.
— Точно. На такой можно и до неба достать.
— А сможешь? — решила обхитрить его. Уязвимое состояние Еникеева легко ощущалось, и я пользовалась моментом.
— Для тебя все, что угодно, даже звёздочку.
Его взгляд, как и слова, завораживали. Он притягивал, манил и околдовывал.
— Не пригласишь войти? — рассеял свои же чары.
— Не приглашу, — твёрдый мой отказ.
— Какая же ты упрямая, — усмехнулся Еникеев, и в один миг, упираясь широкими ладонями на подоконник, приблизил свое лицо.
Я затаила дыхание, попеременно смотря в глаза янтарного отлива и на губы, которые он только что облизнул.
Локон моих волос был игриво накручен на его палец, дыхание чуть касалось щеки. Он был настолько близко, что терпеть продолжения уже не было сил.
