Отстаивать собственные границы нужно уметь. И даже несмотря на уровень дружбы не забывать о такой простой истине.
— Я не могу взять и перестать говорить тебе о том, что общение с Бариновым — твоё худшее решение в жизни, — резко отрезает Светка, но берёт свои эмоции под контроль. — Будет нелегко, но я постараюсь смириться. Только и у меня есть условие.
Мы пилим друг друга взглядами. Никто не хочет полноценно уступить, но мы вдвоём искренне желаем прийти к перемирию.
— Например? — вопросительно приподнимаю бровь.
— Расскажи, прямо сейчас, почему тебе нужен именно Баринов и в чём заключается твой сверх план.
Ну, о таком грех не поговорить. Только, как на зло, вспомни солнце — вот и лучик. Едва с языка Светки срывается злополучное «Баринов», встречаюсь с ним взглядом. Он только подошёл к кабинету, и тоже смотрит на меня.
Неловко, и, даже не успевая обдумать действие, отвожу взгляд не поздоровавшись.
Мгновенно понимаю, что это максимально глупо. Что за детский сад только развожу? Но сейчас, обсуждая со Светкой проблему, в попытке прийти к миру, не хочу с ходу забивать ещё один гвоздь недопонимания.
Следом за Бариновым виднеется и учитель физики. Разговор с подругой приходится продолжить уже на самом уроке, предусмотрительно заняв дальнюю парту. Подальше от ненужных ушей, глаз и Баринова в частности.
— Ну? — нетерпеливо спрашивает Светка.
— Я нашла способ, как дать Виктору узнать меня получше, но при этом никак не выдать свою влюблённость, — произношу так, будто излагаю что-то крайне зловещее и гениальное.
Что там, именно таким мой план и кажется.
— Не пойму, в чём проблема признаться первой? — вопросительно приподнимает бровь Света.
Неудивительно. Ей и не понять.
— Ты часто кому-то в чувствах признавалась? — хмыкаю в ответ.
На секунду в глазах Светки мельком проскакивают непонятные эмоции, которые не могу сразу идентифицировать.
— Нет, — пожимает плечами и отводит взгляд.
— Тогда подобные вопросы отпадают сами собой, — объясняю я, а подруга больше не спорит.
— И каким образом ты дашь ему узнать себя лучше?
— Тридцать шесть вопросов, — смело, но шёпотом заявляю я.
— Каких ещё вопросов? — непонимающе хлопает своими длинными ресницами.
Моё внимание привлекает хоровод снежинок, вновь пустившихся за окном. Красота — она в мелочах, подобных этому повседневному зимнему неспешному танцу.
— Тридцать шесть вопросов, чтобы влюбиться. Психологический приём такой, — раскрываю свои карты.
— Да ладно, — фыркает подруга. — Я подобную ерунду в любовных пабликах как-то видела.
Понимаю, к чему ведёт Света.
— Попытка — не пытка, — отстранённо отвечаю и улыбаюсь собственным мыслям.
— И как ты заставишь его ответить на эти вопросы? — непонимающе продолжает она.
— Виктору не нужно отвечать. По крайней мере пока. И без того знаю о нём достаточно, — отвечаю на вопрос.
— Тогда я потеряла смысл твоего плана.
— Мне нужно, чтобы он изучил мои ответы и тем самым узнал лучше, — открываю простую истину.
— Каким образом? — продолжает глупить Светка, не делая очевидных выводов.
— В проекте я и Баринов ответим на все эти вопросы, вот какими, — уже устаю всё разжевывать.
В голове план выглядит круче и проще, чем на словах.
— Не говори, что ты с Бариновым отвечаешь на подобные вопросы, — взмаливается подруга, но я тут же пресекаю её порыв серьёзным взглядом. — Как он на такое согласился вообще?
Отчего-то поставленный вопрос царапает и совсем не нравится.
