— Ну да, — вдруг появляются язвительные нотки. — Я ведь видел тебя в зале. Неужели настолько запал в душу, что решила за меня поболеть?
— Что ты мелешь, — сморщиваюсь от отвращения. — Ты последний человек, за которого бы пришла болеть. Но так сложилось, что по иронии судьбы именно ты тот, кто может мне помочь.
— Очень жаль расстраивать в очередной раз, — делает многообещающую паузу. — Но ты уже знаешь ответ. Пока.
И снова уходит.
Вот же чёрт.
Снова нестись за ним, да ещё и по сугробам? Ну уж нет, увольте. В подобном неравном бою точно быстро паду. Как минимум, потому что его ноги намного более натренированные, чем мои.
Вот проскакивала же прошлым летом в голове гениальная мысль начать утренние и вечерние пробежки. Как знала, что обязательно пригодится в жизни. Жаль, лень зарубила желание на корню.
Делаю я всегда быстрее, чем думаю. Так происходит и сейчас.
Поднимаю голой ладонью снег и леплю большую снежку. Сообразить произошедшее могу лишь после того, как она долетает до цели, оставляя на щеке и подбородке лица Ромы краснеющий отпечаток.
— Ой-йой, — непроизвольно соскакивает с языка, и я прикусываю губу, не зная, в какую сторону должна делать ноги.
Моментально вспоминаю, почему не сделала этого минутой ранее, и остаюсь стоять на месте. Всё равно ведь догонит и закопает в ближайшем сугробе.
Даже на расстоянии пары метров вижу, как тяжело вздымается его грудь. Лицо, на удивление, остаётся спокойным.
Спустя минуту взгляда глаза в глаза успеваю поверить, что ничего в ответ на мою шалость не последует. Зря.
Среагировать не успеваю, как Баринов в секунду срывается с места и оказывается прямо возле меня. Сносит с ног, словно бушующей волной и «окунает» в ближайший сугроб.
Даже не успеваю испугаться, так как ему хватает ума сделать всё осторожно, чтобы моя спина и шея не пострадали. Разве что от мороза, конечно.
Рома начинает накидывать снег на меня, а я предпринимаю попытки обороняться и вырваться.
Спустя несколько минут такой возни непогода не щадит никого. Я оказываюсь полностью мокрая и обмёрзшая под Бариновым, который нависает сверху и точно так же усыпан снегом. Где-то моя заслуга, но по большей части мне помогает снегопад, продолжающий заметать каждый сантиметр города быстрыми темпами.
— Сейчас закричу! — задыхаясь, лепечу я, продолжая жалкие попытки отомстить.
Ситуация буквально погружает куда-то в детство. С Ником всегда любила вот так вот дурачиться зимой во дворе. И точно так же угрожала криком и слезами, если понимала, что силы не равны и я терплю поражение.
— Насмешила, — на мгновение на его губах мелькает тёплая улыбка. — Ты еле говоришь, а кричать собралась.
Тут он чертовски прав. Но не успеваю придумать следующий план, как ощущаю лёгкость.
Рома отстраняется и встаёт с меня.
«Что?» — звучит у меня в голове, но хватает ума не произнести вслух. Лишь окидываю Баринова озадаченно-вопросительным взглядом.
— Знаешь, — неожиданно произносит он. — Я подумал, и готов тебе помочь.
— Что? — теперь уже вслух восклицаю и подрываюсь с сугроба. — С чего вдруг?
— Просто, — пожимает плечами. — Настроение такое.
Разворачивается и начинает уходить.
Поверить не могу своему счастью, что удалось настолько легко добиться его согласия. Ведь уже планировала устраивать танцы с бубном у костра, чтобы вызвать его расположение, а всё оказалось настолько просто, что аж скучно.
Только начать плясать здесь от радости не успеваю.
