– Это я угостил ее ланчем, Коста, – спокойно произнес Леон, доедая последние кусочки киви из своего пафосного фруктового салата.
– Вот видишь, я не брала твои бабки, козел! – тут же вспылила я.
На что Коста молча медленно откинулся на спинку своего стула. Он, конечно же, не был готов к такому повороту событий и сейчас разочарованно глазел на Леона, словно тот его предал.
– Козел, значит? – вздохнул он с притворным сожалением, оглядывая меня с нескрываемым презрением, – а я-то думал, что Антонина Эванс знает, что я – самый желанный друг в Академии и самый страшный враг!
– Мы – партнеры, – поправила я, вспоминая про утреннюю флешку. – Только бизнес и ничего личного!
Нужно было перевести тему – уж очень мне не хотелось говорить о дружбе с Костой на глазах у дрожащей Дженни, которая уже, очевидно, ненавидела его всем сердцем. Я строго кивнула в ее сторону:
– Отпусти девушку! Она не виновата, что у тебя сегодня плохой день.
– И не подумаю, – усмехнулся Константин. – Так мой скучный день становится чуть веселее. Или ты хочешь занять ее место, а?
– Коста! Из-за тебя на нас все пялятся! – проворчал Леон, доедая свой йогурт.
– Пусть завидуют! – отмахнулся Фараон и тут же быстро вернулся к наболевшей теме, – ешь мясо, Лео! Быстро!
– Не хочешь выбрать себе кого-нибудь более разговорчивого, красавчик? – раздался рядом знакомый высокий, слащавый и протяжный голос Стейси. Кажется, что от этой вездесущей блондинки мне теперь тоже никуда не деться. – Я уверена, что я вешу гораздо ме-е-эньше-э!
Не успела она приторно пропеть последнюю фразу, как Коста привычным жестом схватил ее за талию и резко приблизил к себе, довольный таким вниманием. Да, судя по томным взглядам девушек в кафетерии, каждая мечтала сейчас присесть на колено самому опасному красавчику Академии.
Интересно, он и эту блонду тоже будет кормить моим чизкейком?
Но мои тревожные мысли прервал Леон, точнее – пристальный взгляд его медово-карих глаз на… Стейси. Он смотрел с приоткрытым ртом на ее золотистые локоны и смазливое личико с выразительными карими глазами, лихо подведенными карандашом и нарисованными ярко-черными длиннющими стрелками. Затем его завороженный взгляд скользнул по ее идеальной фигуре в нежно-розовом облегающем платье под цвет помады. Судя по глубокому и очень откровенному декольте, у бедняжки, наверное, сегодня был какой-нибудь очень важный зачет. И чего же Леон на нее так пялится? Она же очередная ТП. Точнее, почему мне не все равно, что он на нее так пялится?
– Ешь мясо, Лев! Мы не уйдем отсюда, пока я не скормлю тебе пару таких отбивных! – гаркнул Коста на Леона, развернулся и снова заорал в сторону кассы. – Два среднепрожаренных бифштекса! Быстрее!
– Отлично, – кивнула я, вставая. – Тогда мне пора. Не подавитесь и не скучайте!
– Стой! Я тебя ещё никуда не отпускал! – властно скомандовал Коста. – Верни мне мои деньги, воровка!
– Во-первых! Я не жду, пока ты меня отпустишь – мне не нужно твое персональное разрешение! Ты не мой хозяин – я не твоя шавка! – язвительно прошипела я и добавила ему на ухо. – Во-вторых! Ты еще не заплатил за свою курсовую, умник. Помнишь? Жду на карточку…
– Значит так, да? Значит бунт, да? – Коста бросил на меня презрительный взгляд и доложил, четко и громко, чтобы его услышало как можно больше народу в кафетерии. – Так значит, ты все-таки решила перейти мне дорогу, да? Какая-то жалкая Антонина Эванс, родители которой отказались от нее и бросили умирать на ступенях приюта? Впрочем, она оттуда сбежала, устроив пожар, а затем, когда через десять лет ее всё-таки усыновили добрые люди, она сбежала и от них, прихватив с собой все их сбережения!
