– Подождите, я вам помогу! – Посильная помощь лаборанта позволила преодолеть несколько поворотов и пятидесятиметровый отрезок коридора до спортзала, а потом уложить стонущую в беспамятстве ношу на относительно мягкие маты. Распрямившись, пилот увидел Сэмми, неизвестно как не путающегося в своем безразмерном балахоне, и Гомеса, заносящих импровизированные носилки из каких-то стержней и листа пластика, на которых лежало сразу два тела. Шатаясь и хрипя от усилий, они умудрились даже не уронить свой груз, а положить его практически аккуратно. Правда, после этого самая слабосильная часть команды носильщиков упала рядом с ранеными, забившись в натужном кашле. Видимо, такие нагрузки для не испорченного физкультурой и мышечными имплантатами организма кибербоя были запредельными. Впрочем, долго отлеживаться ему не дали – пинок Родригеса и едкий комментарий о бесхребетности компьютерных червей сработали получше ширялова автоматической аптечки десантного бронескафа, укольчики которой, особенно те, доступ к которым открывается приказом сверху только в экстренных, означенных командованием случаях, скорее всего, способны поднять даже недельной давности труп. Правда, потом, после окончания действия, они же и уложат на полгодика в больничную койку даже абсолютно здорового человека.
Судя по тому, как подхватился Сэмми, несмотря на его громкие жалобы и не менее громкие стоны, от пинка пострадало только самолюбие, а не угробленный сидячим образом жизни организм. Ведь как ни старались современные нейрохирурги, медики и инженеры по киберимплантации, а некое отторжение искусственных включений, особенно при их большом количестве, победить так и не удалось. Именно поэтому страсть и мечта некоторых кремниеголовых умников, решивших перескочить порожек, полностью отделяющий кибернетический организм от органического, хотя и с кучей не предусмотренных природой деталек, пока оставалась только мечтой. Первый индивид, попытавшийся такое сделать с собою, вошел в историю, дав своей довольно неприглядной смертью название вновь открытому синдрому массированного отторжения нейросети и связанных с ней киберимплантатов.
В течение последующих тридцати минут в спортзал перенесли трофейное оружие и боеприпасы, а также где-то найденную Идой аптечку. Впрочем, брали выжившие далеко не все. Некоторые вещи, а в особенности оружие погрузчика и снаряжение уничтоженных в первом шаттле сектантов так и остались в гараже. Пушку просто не смогли выдрать без инструмента из конечности переделанной складской машины. Да если бы и выдернули – как справились бы с более чем стокилограммовой махиной, и это не учитывая снарядный короб и бронешлейф беззвеньевой системы подачи? Ну а в упавшую на бок капсулу так и не смогли проникнуть – видимо, рванувшая внутри граната не только покрошила супостатов, но и полностью вывела из строя бортовые системы. Во всяком случае, дохромавший до упавшей птички Алекс так и не сумел подключиться к ее аппаратуре своей нейросетью с помощью технологического шунта к компьютеру или инфошинам техсети.
Бронешкурка командира террористов после очереди из того самого оружия, последовавшего за ним падения с высоты в несколько метров и какого-то совсем уж ненужного взрыва плазменной гранаты представляла собой спекшийся комок из пластика, металла, керамики и нескольких десятков фунтов отлично прожаренного мяса, отменно перемешанного в фарш неизбежной при таких повреждениях детонацией энергобатарей, по какой-то нездоровой задумке конструктора установленных внутри бронеобъема, а не на отстреливаемых панелях. В итоге кроме укороченного излучателя «Светлячок» с остаточным зарядом на пару выстрелов, судя по клейму, сошедшего с конвейера только в этом году, с сектантской шишки ничего снять не удалось.
